Шрифт:
— Я… я… привет… прости… сообщение… увидел… позд… но… — выпалил запыхавшийся Василевский.
— Я почему-то заранее подозревала, что так может случиться, — печально улыбнулась девушка, но потом сразу посерьезнела. — Вить, нам надо с тобой поговорить. И я надеюсь, ты достойно воспримешь то, что я тебе скажу.
Внутри юноши шевельнулось какое-то нехорошее предчувствие. Сердце забилось даже быстрее, чем во время вчерашнего сумасшедшего забега по крышам. Ох, не к добру это всё…
Глава 20
Крылова неспешно вышагивала вдоль галереи и продолжала хранить отстранённое молчание. Витёк уже успел отдышаться. А она всё никак не начинала обещанный разговор. Только её каблучки издевательски-задорно стучали по брусчатке, нарушая напряженную тишину.
— Как ты понимаешь, Витя, я хочу обсудить вчерашний вечер, — произнесла наконец Дана. — Я не стану врать, будто совершила ошибку. Нет, я сделала так, потому что хотела. Но ты должен понимать: дальнейшее развитие наших отношений в подобном ключе попросту невозможно…
Дана говорила ровным менторским тоном. Будто бы помогала разобраться в очередной мудрёной теме по тригонометрии. И из-за этого контраста между смыслом и сутью Рыжеволосый мальчишка аж запнулся и замер как вкопанный. Нет, он, конечно, боялся услышать что-то подобное. Но не так же прямо и бесстрастно!
Одноклассница тоже остановилась и развернулась к юноше. Мимика её ничего не выражала, но в глазах… Подросток готов был поклясться, что в них сияет тот же самый огонь, что и вчера на крыше! Так почему?! Почему же?!
— Я чем-то обидел тебя, Дана? — тихо спросил Витёк.
— Нет, не в этом дело… — покачала она головой.
— Может, у тебя есть кто-то другой? — предположил школьник.
— Снова нет.
— Тогда в чем же причина? — с трудом вытолкал парень новый вопрос из сдавленного спазмом горла.
— Боюсь, что ты не поймешь…
— Ты мне даже задачи с параметром растолковать сумела! Уж тут я как-нибудь разберусь! — немного эмоционально изрёк мальчишка.
— Всё не так легко, Витя. Жизнь сложнее, чем какая-то там алгебра.
— Короче, ты просто хочешь меня отшить. Без причины, да? — подсказал Василевский.
— Послушай, я не хочу, чтобы между нами остались недомолвки или обиды. Но и быть до конца откровенной тоже не смогу…
— Ну тут уж тебе придется выбрать, — скрестил школьник руки на груди. — Пока что мне обидно.
— Представляю твои чувства, и не хочу на них играть, поверь. Я сожалею, но мне больше нечего добавить. Могу лишь дать совет. Не зацикливайся на мне. Ты хороший парень, и обязательно найдешь себе подходящую пару.
— Да грёбанная бездна, ты можешь внятно объяснить, в чем дело?! — вышел из себя подросток. — Что я такого натворил, что ты теперь не желаешь иметь со мной ничего общего?! В чем я перед тобой провинился?!
— Дело не в тебе, Витя, — терпеливо пояснила Крылова, сохраняя ледяное спокойствие, — не думай, будто ты сделал что-то не так. Проблема в нас обоих. Мы очень отличаемся, пойми. Мы слишком разные, чтобы…
— А, ну теперь мне хотя бы стало немного ясно, — перебил одноклассницу юноша. — Так бы и сказала, что тебе со всякими нищебродами не по пути. К чему тут на пустом месте напускать тайну? Боже… а я ведь считал, что ты не такая. Повёлся на твои рассуждения о подарках…
— Витя, я совсем не это имела в виду!
Крылова сделала шаг навстречу, но Василевский отшатнулся так, словно на него замахнулись ножом.
— Нет, ты всё правильно сказала, Дана. Между нами ничего быть не может. Я тебе не ровня, и прекрасно это осознаю. Извини, что по своей глупости и наивности смел думать иначе. Спасибо за честность. Я, пожалуй, пойду…
Виктор отвернулся и заторопился прочь, ускоряясь с каждым мигом все сильнее. Кое-как он сдерживал себя, чтобы не сорваться на бег.
— Ты всё понял превратно! — догнал его в спину выкрик брюнетки. — Я хотела сказать о другом! Витя, Послушай!
Но мальчишка не остановился. Он даже хода не замедлил, не желая больше видеть Крылову.
Сама Дана не кинулась следом. Бежать за кем-то и кричать, было для неё слишком позорно. Поэтому она просто стояла и смотрела, как быстро отдаляется рыжая чуть растрёпанная шевелюра Василевского.
На уроки Витёк уже не вернулся. Очень уж погано и паршиво было на душе, чтобы просиживать зад за школьной партой. А ведь Крылова наверняка тоже там будет. И что тогда? Слишком невыносимо сидеть половину дня позади этой… этой… пф! От возмущения и обиды подросток даже не смог придумать, как обозвать девчонку.