Впрочем, по той, что отдана Василию можно и усомнится - в конце концов вон она, из чаши напротив кошачьего экрана возьми и забери. Вот только, по не озвученной по понятным причинам, но тем не менее очевидной договоренности с котом, он ее забирать не планирует. И в этом свете становится вдвойне занятным факт появления замков на приемниках тумбы.

Курт скинул старый кожаный пенал, предоставленный ему еще в Славии для переноски расходных частей артефакта, и пристроил на запястье вместо него ключ, в его новой форме. Вставил в одно из гнезд последнюю свободную жемчужину.

Подошел к окну Василия. Кот при этом, что характерно, никакого беспокойства не проявил, так и продолжая спокойно восседать там, куда его привели попытки сбежать от бессознательного тисканья девчонками - на вершине тумбы в центре зала. Или доверял, или понимал лучше всех, что его большой друг задумал.

Но Курт, в конечном итоге, так и не решился проводить первую проверку на столь чувствительном для них обоих объекте. И для начала попытался проделать предполагаемый фокус с окном, ведущим в вагон Лунного Экспресса. Приблизил руку с браслетом к слоту и просто пожелал.

Не вышло!

В смысле не последовало немедленной реакции, но зато снова накатило это ощущение вопроса и Курт, подстегнутый им, догадался в чем дело. Невидимое, но прочное стекло, закрывшее потемневшую картинку из вагона, оно ведь было на месте! Проход был заперт!

Курт уже хотел было воспользоваться опробованным методом, и шандарахнуть имеющейся жемчужиной о препятствие, разбивая его. Но потом подумал, не опробовать ли ключ на нем, ну как отопрет... А потом как-то вдруг пришла мысль, что собственно об этом то его и спрашивают, как в прошлый раз! В смысле готов ли он к расходам?

– Принять, - скомандовал он.

Барьер осыпался, унося с собой запечатленный отпечаток старых событий, в которые Курт шагнул в прошлый раз. Проход в просветлевшее нутро Лунного Экспресса, туда, где виднелась попивающая неспешно чай в замедленном времени гусеница, стал свободным. А значит он понял суть запроса верно!

С момента завершения временной петли в ход событий нельзя было вмещаться. Но в некоторым образом синхронный его текущему потоку фрагмент запомненной местности перейти - почему нет? Пространство и время вещи неразделимые. Пускай одна характеристика зафиксирована, но вторая-то вот она... Пускай не в любое место, а лишь на запомненную локацию, но зато без препятствий.

Пока Курт обдумывал эту не столь уж и хитрую мысль, пенал напротив окна на тумбе захлопнулся, втягивая в себя поблескивающий перламутровый шарик, и слился с поверхностью камня. Окно закрепилось, ценой окончательной потери артефакта. Растворилась так же и жемчужина, вставленная ранее в браслет. Ушла в уплату за пробой пространственного барьера к точке интереса из этого загадочного места. На руках у Курта не осталось ни одного из расходников. Гол как сокол, но зато с собственным вокзалом, по сути. А жемчужины, как показывала практика, дело наживное.

Уже ничуть не сомневаясь в результате, он запер жемчужину, удерживающую проход в реальность кошачьих серых сумерек и все повторилось точь в точь, за исключением того, что плата за отпирание барьера туда была уже взята с него ранее.

Теория, возникшая только что, окончательно подтверждалась. Чем бы ни был зал в задумке, на практике это всего лишь огромный интерфейс его артефакта. И Курт потихоньку учился им пользоваться, привнося свое понимание и свои примочки в то, что было когда-то настроено под разумного индивида с совершенно другим восприятием мира.

Уже больше из праздного интереса, чем исходя из каких-то расчетов, Курт прикинул количество доступных ему окон. Он никак не ожидал найти здесь сакральную цифру двенадцать, так как окон было ощутимо больше. Но, все-таки, нашел. Окон было ровно двадцать четыре штуки. Вот как хочешь, так и понимай. Ответов было очевидно не сыскать. Но, с другой стороны, наличие запаса проходов, в свете новооткрывшихся возможностей, душу грело.

Оставался еще один не разрешенный до конца вопрос: будет ли все же работать ключ на вход сюда из реального мира без дополнительных затрат? И чем может обернутся такая возможность? Но и это можно было проверить лишь на деле, вернувшись, для начала, домой.

И в отношении возвращения, пожалуй, ждать больше было нечего. Курт отсалютовал ладонью Василию, продолжавшему втихаря вылизывать в геометрическом центре их личного мира свои причиндалы, сохраняя при этом весьма невозмутимый вид и шагнул в портал вслед за своими боевыми подругами.

***

Зеркало врат вывело Курта на огрызок пола, торчащий в сторону от разверзнувшейся в здании дыры, в которой плескалась вечерняя темнота вперемешку с огнями большого города и, ставшим родным, мельканием полицейских сирен.