– Ольга, не дури, - сказал Курт.
– Нет никакой объективной необходимости это делать. А твои переживания насчет своей силы - чистая психология. Если бы ты просто воспринимала себя как неуязвимого диагноста, а не как великого целителя, твоя сила выглядела бы в твоих же глазах совершенно иначе.

– О, поверь, если бы ты знал, сколько раз я сама себе это повторяла, - рассмеялась она с ноткой горечи на этот раз.
– Но я всегда хотела лечить, понимаешь? Но важно даже не это, а то, что нас сюда вели! И привели. Мы, не попробовав такой вариант, не сможем отсюда уйти, я уверена.

– Или это все домыслы, - не стал так просто сдаваться Курт.
– И ты угробишь свой артефакт зря.

– Не веришь?
– Это ее только больше развеселило, и она обозначила взмахом руки направление.
– Раз не веришь, взгляни туда. Стоило мне понять каков план, тут же и зрители подоспели.

Курт проследил в направлении, куда она указала. Там, внизу, в бурном потоке несущейся в желобе древних строителей Реки Душ, стояла, нарушая все законы физики, легко узнаваемая, старая и дырявая, ладья. И в ней, светя синим фонарем и такими же искрами глаз, вытянулся во весь рост их, ставший уже почти частью пейзажа, местный знакомый. Снова Ольга оказалась права! Декорации были расставлены, зритель ждал.

Девушка, поняв, что Курт увидел и осознал, смеяться перестала. А потом просто взяла и не долго думая пропихнула свой растительный стилет в замочную скважину на рычаге, прямо сквозь льющиеся струи. Продвинула и надавила. Раздался щелчок. И вся масса механизма дрогнула, сместилась сначала немного, а потом задвигалась все бвстрее. Пленка льющейся воды поколебалась, транслируя движение золотого шара над ними, и очерченный ей круг начал сжиматься, теряя широту разлета.

Вот уже Ольге пришлось сделать шаг вперед затем другой, чтобы не отпуская рычаг продолжить движение механизма, и тут, где-то на четверти окружности, растительный амулет ставший ключом в ее руках сам собой провернулся вокруг своей продольной оси, а на рычаге, все еще остающемся за прозрачной пеленой, выскочил небольшой золотой пенек. Движение застопорилось так, что шип едва не хрустнул. Ключ запорного механизма оказался сложнее, чем простая острая палка.

И вот тут пригодились уже все их эксперименты с досками. Шпенек удалось вправить и движение продолжилось. Ровно до следующего стопора еще через четверть оборота.

Курт почувствовал, что это будет не так просто, какое бы пророчество тут не подвязывали к делу, и естественно занялся и этой бедой, снова взявшись за окровавленные доски. И почти преуспел, когда ему помешали самым радикальным образом.

Неизвестно бы, как он справился со второй преградой самостоятельно, но внезапно на язычок стопора легла костистая конечность, вдавливая его и помогая процессу. За пологом льющейся воды появилась фигура в темном драном балахоне и отпихнула куртов импровизированный шест.

Перевозчик явился. И сделал за них часть работы. Молча. Только посмотрел на людей своим фирменным долгим взглядом и кивнул. Толкайте мол.

– Значит, все-таки, ты не просто зритель?
– удивился в слух Курт.
– И что тебе мешает самому тогда все сделать?

Не то чтобы он ждал какого-то ответа. Да его и не последовало, по сути. Тот лишь снова склонил голову и махнул свободной костяной лапой. Посыл был ясен.

И они продолжили толкать. Для того чтобы окончательно переключить механизм в новый режим работы понадобилось десять оборотов. И Курт сильно сомневался, что у него хватило бы досок и ловкости, чтобы разобраться со всеми стопорящими элементами запора без посторонней помощи. Но узнавать этого на практике так и не потребовалось. Лодочник сделал свое дело и исчез, так же, в гробовом молчании, стоило лишь только потоку водопада сместится внутрь решетчатой колонны, начав утекать мимо желоба и приемных раструбов.

Выглядело интересно и любопытно. Похоже не только пещерные пейзажи оказались изначальной частью места. Была по крайней мере еще одна часть. Не слишком-то довольная вмешательством разумных в местные дела. Лодочник. А может он руководствовался какими-то иными мотивами - кто знает?

А перемены, произошедшие после их действий, оказались поистине разительными. Приемная чаша и желоб, по которому вода уходила в сторону водопада, опустели. Того, что они именовали Рекой Душ ранее больше не было. Теперь все воды сливались ниже, на дно пещеры Чертогов Вечности, постепенно заполняя скальную каверну. Там скопилось еще не так много, но волны уже захлестнули основание светового столба, пронзающего пещеру и, там где они соприкасались со светом, происходило нечто новое и невиданное, некий процесс, что придавал лишенным цвета потокам некое новое состояние, наполненное глубинными отблесками пламени. Что бы они с Ольгой и Перевозчиком ни сотворили сегодня, но изменения были заметны сразу.

– Интересно, что будет когда озеро наполнится?
– подумал Курт вслух.
– А то Лодочник остался без своей реки. Хотел бы я посмотреть на то, во что все это выльется в прямом и переносном смысле.

– Может и без реки, но, кажется, именно этого он от нас и хотел, - хмыкнула Ольга, с усилием извлекая из рукояти рычага свой талисман, так хорошо послуживший в роли отмычки.
– Смотри ка, выдержал. Не рассыпался.

И, будто вторя ее словам, со стороны освобожденной замочной скважины и от механизма в целом донеслась чреда щелчков. Ольга от неожиданности чуть не выпустила из рук свой артефакт, что было бы печально, над решеткой-то, которая бы его и задержать не смогла никак.

К счастью, обошлось.

– Ой!
– воскликнула девушка.

– Кажется, что-то происходит, - поддакнул Курт.
– Похоже кроме замка есть еще и защита от взлома.

И он был прав. Происходило. И еще как. А еще Курт внезапно догадался, кто был проектировщиком этого места и что ему напомнил местный архитектурный стиль! Вот, вроде бы, и общего ничего, а рука мастера чувствуется!

Стоило ему только увидеть, как золотой шар на вершине механизма выпускает из себя тонкие паучьи ножки, словно железный сенокосец, и сразу узнавание пришло. Любитель шаров, как бы пошло это не звучало. Технарь из Морозного Колодца. Его работа.