Кивнув пехотным офицерам, Хавок дождался их согласных кивков и только после это обратил внимания на меня.

– ... В первую очередь будет играть скорость и манёвренность. А для подобной цели нет никого лучше, механизированной пехоты, - выставив перед собой руку, Хавок прервал меня ещё до того, как я успел открыть рот, - на Густаве мы получим несколько мародёров, облегчённой модификации, багги и БМП. В общем выбор будет большой, так что твои детишки не останутся наедине с жуками.

По кабинету прошёлся легкий смех, а дополнили его парочкой шуток о моих трусливых ребятишках.

– Понятно, сэр. Но всё же я прошу не ставить на них слишком много, они ещё не готовы...

– Да учитывая, как ты их гоняешь, они должны выиграть войну в одиночку.

Новые порции смеха, с позволительства майора, прокатились вдоль стола. Офицеры выплёскивали предбоевой мандраж и волнение, стараясь за улыбками и потехами спрятать волнение и страх.

Многие из них уже давно не были в бою, а другие вообще, занимались лишь подавлением редких мятежей, ни разу не встречаясь в арахнидами в живую, видя их лишь с экранов телевизора.

"Надеюсь хотя бы половина доживёт до конца этих "скачек" по галактике".

Хотя я сомневался, что у моей мысли есть шансы на жизнь. Скорее всего в первом бою погибнет большая часть экипажа корабля. Это понимал я, майор и понимало Верховное командование, которое разрешило нам набрать пополнение в обход распределения.

Солдаты будут умирать тысячами, стараясь побыстрее заделать дыры в обороне. Они будут торопится, ошибаться и погибать.

"С этим ничего не поделаешь. Война, как никак".

Мысленно пожав плечами, решил просто сосредоточится на своих парнях и девчонках, надеясь, что мои руки не прошли зря. Я не сомневался, что потери будут, но надеялся, что они с достоинством переживут их и закалятся в это маленькой войне, вдали от больших фронтов.

– Когда выступаем, сэр, - прервав веселье остальных, просто задаю вопрос в лоб, намекая, что у меня в отличие от остальных весельчаков есть дела.

– Через сорок минут. Приказ срочный, так что ждать дольше нет возможности.

– Тогда... Разрешите идти?

– Конечно, Вуд. Что до остальных... Господа офицеры, собрание окончено.

Распустив наш маленький кружок по интересам, майор отвернулся к экрану телевизора, запуская федеральный канал. И под главную музыкальную тему Феднета, известную наверное каждому человеку в галактике, мы вышли в коридор, где офицеры сразу начали сплетничать между собой, предполагая всякое.

Нам нужно было пройти вместе по крайней мере пару минут, так что пришлось терпеть этот полугражданский трёп ни о чём, порой кивая, лишь бы от меня отстали.

"Салаги... Какая половина личного состава? Повезёт если хотя бы кто-то из этих домашних пряничков уцелеет".

Едва мне удалось вырваться из "беседы", как я быстрым шагом настиг расположения роты и войдя внутрь, почувствовал, как на лице расцветает улыбка.

Солдаты были заняты делом, никто не филонил, а само помещение было образцово прибрано, заставляя меня, как нерадивого родителя гордится и умилительно пускать скупую слезу.

Набрав в грудь побольше воздуха, был вынужден сбиться на полуслове. Хиго уже выстраивал роту. Без шума и криков, ровными рядами мои ребятки встали передо мной, ожидая пока я донесу до них печальные новости.

– Как бы я это не хотел отложить, но для нас появилась работа, - неверяще переглядываясь, бойцы чуть не начали шептаться, но смогли удержать себя в руках, - жуки прорвались и множество планет оказались в опасности. Скоро вы сможете показать всё, чему научились. Не нужно прятать эмоции или закрываться. Если вы испытываете страх, волнение или сомневаетесь к себе, мои двери для вас открыты. Лучше остаться и потом ворваться в бой, полным сил, чем подвести себя самого и товарищей.

– Сэр, разрешите, я выражу общее мнение, - даже не оглядываясь назад, Ореро громко заявил от лица всей роты, - вы нас для этого готовили , сэр. И если уж сейчас мы не справимся, то не сможем никогда. Мы готовы отправится с вами хоть в Ад.

Патетично завершил свою речь сержант. Это выглядело умилительно и даже забавно, но я смог удержать лицо и заговорил серьёзным голосом, с доброй улыбкой на устах.

– Хорошо, рад, что не ошибся в вас, - приложив руку к виску, всматриваясь в восторженные, испуганные, мандражирующие глаза детей, которые даже толком не понимают, что испытывают, впервые за долгие годы, я почувствовал сожаление, - я уверен, что вы справитесь.

Мои слова вызывают на их лицах улыбки, а сами солдаты давят хлынувшие наружу чувства. Их можно прочитать, как открытую книгу. Такие разные, но одинаковые внутри.