Николай сел у кровати и стал рассказывать про чудесное путешествие Нильса с дикими гусями. Не дошел до половины, как девочка уснула, прижав к себе тигренка. Поправив одеяло, он встал и выключил свет в комнате. Марину он нашел на кухне.

– Ну, как тебе с ребенком? – спросил, присев на стул.

– Непривычно, – ответила Марина и вздохнула. – Но одновременно радостно – квартира будто ожила. Знаешь, когда купала девочку, вдруг на мгновение почувствовала себя мамой. Такое чувство накатило…

– Малышка замкнутая, странная, – задумчиво сказал Несвицкий. – К примеру, этот котик…

– Она цепляется за прошлый мир, в котором ей было тепло и радостно. А тот исчез. Не знаю, сможем ли создать ей новый.

– Мы постараемся, – ответил Николай. – Долбанные славы! Как быстро стали нелюдями. Стрелять по детям… Кстати, знаешь, что среди десятков тысяч пленных нет ни одного артиллериста?

– Нет, – Марина удивилась. – Почему?

– Ополченцы их не брали в плен, – сказал Несвицкий, – а тех, кого имперцы передали, до лагерей не довели – убили при попытке к бегству. И поделом – ведь те прекрасно знали, в кого стреляли из своих орудий. И немцев среди пленных нет – их как-то не случилось взять живыми, – он усмехнулся и развел руками. – Ладно, пора и нам на боковую…

На следующее утро, сдав Машу няньке – ей вызвалась стать санитарка госпиталя, Несвицкие отправились на службу. Перед этим Николай позвонил в Москву – связь с ней работала – и поговорил с Несвицким-старшим. В госпитале первым делом он отправился к Кривицкому.

– А, Николай Михайлович! – обрадовался тот. – Хорошо, что заглянули. Присаживайтесь. Наслышан о вашем новом подвиге на медицинской ниве и даже видел вашу пациентку, после того отрастили руку девочке. Не вмешивался, ожидая, чем закончится. Поздравляю: эксперимент прошел удачно. Необыкновенный случай! Продолжите?

– Не выйдет, – сообщил Несвицкий.

– Почему? – Кривицкий удивился.

– Нет отклика.

– О чем вы?

– Поясню. Возьмем, к примеру, этот вот стакан, – свои слова Несвицкий сопроводил озвученным им действием, забрав посудину с хрустального подноса на столе. – Когда он так стоит, его легко наполнить жидкостью. Переворачиваем вверх дном – и лить чего-то бесполезно. Так и с моим воздействием. Вода и плазма, рана в теле – все принимает мой поток энергии. Я это чувствую по истечению тепла с ладони. Но если положить ее на стол, ладонь останется холодной – нет отклика. После того, как с девочкой пошел процесс, пытался повторить эксперимент с другими ампутантами. Ни с кем не получилось.

– А с этой почему?

– Все дело в Маше. Она поверила, что волхв отрастит ей ручку, и этого желала. Впервые попросила меня об этом три месяца назад. Тогда я кое-как отговорился, но она не отступилась и вновь напомнила. Сама себе создала установку, и организм ребенка, получив подпитку, остальное сделал сам. Второе объяснение – у нее врожденный дар. Других причин я не нашел.

– Жаль, – огорчился собеседник. – А я надеялся… Эксперименты с вашей плазмой окончились успешно, можно сказать, блестяще. Я написал статью для медицинского журнала и ожидаю, что она вызовет фурор в научном обществе. По сути, появился новый метод лечения больных, причем, тяжелых – тех, которые нередко умирали. Сейчас мы их спасаем. Критические повреждения органов, гангрены, сепсис – все поддается действию инфузий вашей плазмой. Но отрастить конечность ампутанта… Сенсация!

– Я, собственно, пришел к вам с предложением, – ушел от темы Николай. – Госпиталь нуждается в деньгах?

– Спрашиваете! – Кривицкий хмыкнул. – Бюджетных вечно не хватает. Поэтому правительство республики разрешило нам зарабатывать самим. Как вы прекрасно знаете, мы принимаем иностранцев, которых лечим зачарованным раствором. Но их немного – опасаются к нам ехать, поэтому доходы небольшие. Хватает на доплаты персоналу, но на новейшее оборудование, в котором мы нуждаемся, – никак. Тут миллионы требуются.

– Второй вопрос, – продолжил Николай. – Раствора для республики достаточно?

– С избытком, – подтвердил Кривицкий. – Им обеспечены больницы и даже поликлиники. Раненых почти не поступает – боев-то нет, поэтому расходуется экономно. Им лечат даже кожные болезни, поскольку есть возможность. А создавать большой запас нерационально – как вы прекрасно знаете, раствор не стоек и по истечению двух месяцев теряет свои свойства. А вы что предлагаете?

– Продавать излишки.

– Кому?

– Империи. Вот ей как раз раствора не хватает. Страна большая.

– Уверены?

– Утром говорил с советником царя, который по совместительству – мой дед, – Несвицкий улыбнулся. – Он подтвердил. У них в больницах очереди на лечение раствором, порой в них ждут годами. Готовы брать в неограниченном количестве.

– Почем?

– За литр по тысяче ефимков – имперских, что по курсу втрое больше наших. И это государственные клиники. Частные возьмут дороже, но дед мне настоятельно рекомендовал работать с государственной фармацией. Есть у них такая. Сказал: проблем не будет. Сами заберут и немедленно оплатят. Согласны?