«Император прислал наследницу, чтобы поднять дух в частях перед наступлением, – догадался Николай. – Умно. Вон как ребята на девчонку смотрят! Скажи она сейчас им слово – и порвут любого». Он бросил взгляд на повара и официантов, застывших у стены. В их глазах читалось обожание. Мало того, что пригласили обслужить блестящих офицеров, приехавших в республику, так еще свезло увидеть цесаревну. Восторг и радость…

– Проводите меня, князь, – прервала его мысли цесаревна.

Николай подал ей руку, и они направились к калитке. Но на полпути Екатерина вдруг остановилась.

– Николай Михайлович, на пару слов. Мне сообщили: вы отказались возглавлять мою охрану. Могу узнать я, почему?

– Мне нравится лечить людей, – Николай пожал плечами. – Двор и все эти интриги не для меня.

– Карьера вас не интересует?

– Абсолютно.

– Мне так и говорили, – она вздохнула. – Николай Михайлович, то я сейчас скажу, должно остаться между нами. Вы обещаете?

– Клянусь.

– Вы мне очень нравитесь, и я хотела б видеть вас с собою рядом. Понимаете, о чем я?

«Ничего себе заявка! – мысленно воскликнул Николай. – Девчонка захотела себе куклу».

– Ваше императорское…

– В Архангельском вы звали меня по имени, – прервала его наследница.

– Как скажете, Екатерина, – кивнул Несвицкий. – Вас не смущает то, что я женат? Что мы с Мариной ждем ребенка, а недавно приняли в семью сиротку, которую впоследствии удочерим?

– Все это решаемо, – не сдалась наследница. – С женою можно развестись, а детям обеспечить содержание.

– А если я ее люблю и не хочу с ней расставаться? – закипая, спросил Несвицкий.

– Вас не привлекает возможность стать супругом будущей императрицы?

– Нисколько!

– Дед был прав, – вздохнула цесаревна. – Вы не тщеславны. Что ж, очень жаль. Прощайте, князь, не провожайте!

Она направилась к калитке, Несвицкий посмотрел ей вслед, пожал плечами. «Рассказать бы обо всем Марине, – подумал, хмыкнув. – Меня царицей соблазняли, но не поддался я. Клянусь!»[4] Он засмеялся и пошел к беседке. Гостей застал за увлекательным занятием: они разглядывали орден Горчакова, пустив награду по рукам. Акчурин и Касаткин-Ростовский в этом не участвовали, поглядывая снисходительно – у нас-то, дескать, есть такой.

– Дайте, – попросил Несвицкий.

Взяв орден, он опустил его в пустой бокал и наполнил его водкой до краев.

– Учитесь обмывать награды. Пусть каждый выпьет по глоточку, а Горчаков – последним. После чего прикрепит орден к своему мундиру.

– Никогда не слышал о таком, – сказал Акчурин.

– Фронтовой обычай, – сообщил Несвицкий и поднял бокал. – Чтоб не последним орден был, и другим наград не пожалели. За кавалера! За героя! За ваши будущие ордена, друзья…

[1] Здрадники – предатели (славский).

[2] Кат – палач.

[3] Ображаются – обижаются (славский).

[4] Цитата из фильма «Иван Васильевич меняет профессию».

12.

Видео допроса. Подследственный в мундире офицера Бундесвера. Погоны лейтенанта, на груди знак мага. Выглядит подавленно. Следователь снят со спины, лица не видно. Вопросы задает спокойно, четко. Они, как и ответы, дублированы титрами на немецком языке.

– Имя, фамилия и год рождения?

– Богдан Ковтюх, 1981-й.

– Место рождения?

– Город Шахты, Славская республика.

– Гражданство?

– Федеративная республика Германия.

– Чин, должность?

– Лейтенант, маг третьего разряда Бундесвера.

– Как вы, слав по рождению, стали немецким гражданином?

– В 12 лет был вывезен в Германию, где обучался в школе магов в Кельне, поскольку оказался одаренным. По завершению учебы получил немецкое гражданство и был зачислен в Бундесвер.

– Чем занимались на военной службе?

– Участвовал в борьбе с мятежниками в Сербии.

– Точней – в карательных операциях. Ведь так?

– Мы воевали. В нас стреляли, мы отвечали на огонь противника. Я получил тяжелое ранение, два месяца лечился.

– По нашей информации вы лично сжигали пленных сербов магическим огнем на площадях. Вы это подтверждаете?

– Э-э-э…

– У нас есть фотографии расправ с вашим участием. Мне предъявить их?

Ковтюх (поспешно):

– Не надо. Я был солдатом и выполнял приказ.