Шрифт:
Раввин Лоуренц разъезжал по стране, встречался с лидерами «Наторей Карта», пытаясь оказать на них давление. Другие религиозные деятели последовали его примеру. Они увещевали, спорили, угрожали. Все было безрезультатно.
Группа духовных лиц посетила раввина Амрама Блау и его брата Моше, которые являлись лидерами «Наторей Карта». Раввины просили братьев быть благоразумными и отдать мальчика. Но ответ был один: «Мы ничего не знаем».
Представители властей, полицейские чины и политики, приходившие к ним, получали аналогичный ответ.
Стало очевидным, что «Наторей Карта» не отступит. Это был один из тех примеров стойкости духа, когда евреи предпочитали быть сожженными, нежели отказаться от своих религиозных взглядов. Они скорее умрут, чем выдадут Иосселе.
Усилия полицейских найти мальчика не увенчались успехом.
Власти тюрьмы, где содержался Нахман Штарк, понимали, что дальше держать его в заключении бесполезно. Весь его облик выражал презрение; он остался несломленным; он не собирался ни в чем признаваться.
В апреле 1961 года после короткого пребывания в тюремной больнице Штарк был отпущен «по состоянию здоровья». В глазах своих сторонников старик стал мучеником. Стены домов в кварталах, где проживали религиозные фанатики, были испещрены надписями, выражавшими ненависть их обитателей: «Правительство Израиля — это фашистское правительство».
А военное руководство страны больше всего было обеспокоено близостью квартала, где находилась секта «Наторей Карта», к иорданской части Иерусалима. В случае войны между Израилем и Иорданией целый квартал города будет захвачен без труда. Это было слабое звено в обороне Израиля.
Прошло полтора года после пропажи Иосселе. Приближались всеобщие выборы. Загадка исчезновения мальчика стала вопросом государственной важности, от решения которого зависело, останется ли партия МАПАЙ [24] , возглавляемая Бен-Гурионом, у власти. Премьер-министр рассчитывал на образование коалиции с небольшими партиями, включая и некоторые религиозные группировки, с тем чтобы остаться у власти. Но их поддержка будет зависеть прежде всего от того, как решится вопрос об Иосселе. Сложилась непростая ситуация.
24
МАПАЙ — Рабочая партия Израиля; возникла в 1930 г. Одна из крупнейших сионистских партий, игравших ведущую политическую роль в государстве. С 1948 по 1977 г. эта партия возглавляла все правительства Израиля. В 1968 г. МАПАЙ и «Ахдут гаавода» слились в Партию труда Израиля (МАИ).
В конце концов партия МАПАЙ выиграла выборы, но коалиция, возглавляемая Бен-Гурионом, была непрочной. Существенные разногласия по вопросам, возникшим после исчезновения Иосселе — «Кого можно считать евреем?» и «Что такое еврейское государство?», — грозили расколоть страну на противоборствующие лагеря.
Молодые люди, выступавшие за превращение Израиля в светское государство, нападали на детей из секты «Наторей Карта», направлявшихся к святыням в синагоги или к Западной стене («Стене плача») [25] . В ответ фанатики из религиозных организаций забрасывали камнями автомобили, которые в нарушение Субботы ездили по улицам в ночь с пятницы на субботу.
25
«Стена плача» — остатки стены предполагаемого древнего иудейского храма; традиционное место паломничества иудеев, является также западной частью мусульманского религиозного комплекса.
Тысячи людей подписали петиции протеста против «Наторей Карта». Возник общественный комитет за спасение Иосселе. В своей квартире безутешная Ида Шумахер оплакивала сына.
В конце февраля 1962 года Бен-Гурион пришел к выводу, что необходимо принимать решительные меры. Он попросил Харела зайти к нему. Войдя в кабинет Бен-Гуриона, Исер обычно сразу садился напротив него. Они никогда не обменивались рукопожатиями, не делились сплетнями, не интересовались здоровьем друг друга. Даже когда возникали проблемы чрезвычайной важности, решения принимались в течение нескольких минут.
Бен-Гурион глянул на Исера и спросил:
— Где Иосселе?
— Не знаю.
— Ты можешь его найти?
И не ожидая ответа на второй вопрос, премьер-министр снова углубился в бумаги. Исер тихо удалился. Он получил приказ.
Исер очень хорошо понимал всю ответственность возложенной на него задачи. В этот вечер он сказал жене: «Знаешь, о чем я думаю? Мы должны спасти престиж страны». Исер редко был откровенен с Ривкой. Он даже не сказал, что имеет в виду, ей оставалось только догадываться.
Исер получил материалы дела Иосселе, собранные полицией за два года безрезультатных поисков. Он изучил дело от корки до корки и пришел к выводу, что полиция за все это время не узнала ничего нового о местонахождении мальчика.
Задача предстояла трудная, и наверняка она не вызовет восторга среди сотрудников Исера. Они обучались искусству разведки и контрразведки, умению добывать информацию в экстремальных условиях и, если это необходимо, убивать. Иногда методы, которые они использовали, были весьма сомнительны с точки зрения морали (как, впрочем, и у других иностранных спецслужб), но разведчики оправдывали это необходимостью бороться с врагами Израиля.