— Хотя бы имя узнала? — поморщился я.

— «Да, но более ничего, он хорошо помнит его, но не её, — ответила Бастет».

— Хоть что-то, — вздохнул я, — лучше, чем ничего.

— «У тебя как дела? — поинтересовалась она у меня, — придумал уже причину для нападения на Вавилонию?».

— Жду возвращения Десницы, — развёл я руками, — он поехал туда как раз с этой целью узнать о внутренних конфликтах и разногласиях.

— «Вернётся, я хочу присутствовать на вашем разговоре, — предупредила меня Бастет».

— Хорошо, ты больше никуда не поедешь? — поинтересовался я, поскольку за последнее время она съездила в шесть разных мест и не всегда говорила мне причину этих поездок. Но как говорила она, все связаны с порученным нам делом.

— «Пока не знаю, — задумчиво ответила она, — информации с нашей стороны о Таблицах судеб ещё меньше, чем у демонов».

— Меньше? — я поднял бровь, — у вас вообще ничего нет, мы всё почерпнули из той базы данных, что мне передал Пазузу.

Тут я прервал разговор, поскольку краем глаза увидел, как в кабинет вошёл Рехмир и скромно замер, боясь влезь в наш разговор с кошкой.

— Да Рехмир? — поинтересовался я у него причиной появления.

— Иудеи, мой царь, — лаконично сообщил он.

— Иду, — кивнул я и повернулся к Бастет.

— Отдыхай, если что-то понадобится, я повесил на рукоятке кресла колокольчик, стукнешь по нему один раз, позовут Хейру, два Хопи, ну а три, меня.

Бастет вместо ответа, спрыгнула со стола, забралась на кресло и один раз ударила по указанному предмету. Один из солдат охраны тут же бросился в коридор и вскоре он вернулся вместе с распорядительницей моей женской половины дворца.

— Вас помыть после дороги? — догадливо обратилась к Бастет Хейра, видя умывающуюся кошку.

Бастет кивнула головой, чем перепугала девушку, поскольку раньше не подавала виду, что как-то реагирует на других людей, кроме меня.

— Так, хватит мне портить Хейру, — проворчал я, когда кошка полезла на руки к весьма хрупкой девушке, — она, между прочим в положении.

Хейра покраснела. С этой радостной новостью она недавно прилетела ко мне на крыльях любви, залила слезами благодарности всю мою подушку, но ещё и всего зацеловала.

— «Ей будет полезно, — Бастет крайне не хотела, чтобы к ней кто-то дотрагивался кто-то кроме меня и понравившейся её отчего-то девушке».

— Хопи, — я ткнул пальцем в примипила, — он тебя уже носил!

— «Ладно».

Вручив боязливо принявшему животное моему главе охраны, я обратился к Хейре.

— Я приказываю тебе беречь себя, это понятно? Иначе сниму тебя с должности и прикажу привязать к кровати, пока не родишь.

Она перепугалась, поскольку угроза была крайне реальной.

— Мой царь, — поклонилась она мне, — я обещаю, даю слово своему мужу и повелителю.

Когда они вышли я тихо сказал Миннахте.

— А ты присмотри, чтобы мой приказ выполнялся. Если будет поднимать что тяжёлое, просто подойти ближе и молча на неё смотри. Ничего не отвечай.

Миннахте улыбнулся.

— Слушаюсь мой царь, — поклонился он.

— Ладно идём Рехмир, — наконец повернулся я к верховному визирю, и мы отправились в большой зал приёмов.

— Привезли уж как-то слишком много даров мой царь, — стал он рассказывать мне по пути, — возможно в этот раз и правда собрали больше колен, чем все предыдущие разы.

— Думаешь стандартным ответом уже не отделаемся? — нахмурился я.

— Это может быть воспринято мой царь, что мы не хотим отдавать им священные реликвии вовсе, — смутился Рехмир.

— Хм, — я задумчиво погладил накладную бороду, — в твоих словах много правды.

Он смутился.

— Похвала от Его величества, всегда приятна.

— Ладно придумаем по ходу, — решил я, что надо и правда, в этот раз дать другой ответ и у меня в голове начали намечаться намётки нужных слов.

Вход в зал оформили по всем правилам. Сначала гимны и музыка, потом торжественная процессия сановников и жрецов, ну и последними вошли мы с Рехмиром. Я занял трон и привычно вместо правильной позы Осириса, как делала это Хатшепсут, сел так, как мне удобно, то есть подперев рукой щёку, а меч поставил рядом, чтобы не мешал сидеть.

Шесть иудеев всё это время стояли на коленях, опустив лица в пол и не шевелясь. Когда музыка и хвалебные гимны в мою честь закончились, в зале настала тишина, а Рехмир обратился к посланникам.

— Великий царь Верхнего, Нижнего, Южного и Северного Египта Менхеперра, приветствует вас в Фивах и интересуется, что привело вас в его дворец. Можете говорить.

— О, Великий царь, — тут же поднял голову старейший из прибывших, — мы рады приветствовать величайшего и мудрейшего царя мира. Мы прибыли, чтобы почтить Его величество и принести ему дары.