Шрифт:
Уайт предположил это и усмехнулся.
– Я не верю, что кого-то убили.
– Вы просто не хотите верить, что кто-то был убит на вашей подведомственной территории.
Уайт сверкнул взглядом.
– У тебя стальные нервы, девочка.
– Если честно, шеф. Вопрос. Сладдер имел оружие?
– Нет, - сказал Уайт.
– Оружие есть только у надсмотрщиков. А что?
– Ещё я нашла шесть отработанных гильз. Remington двадцать пятого калибра.
– Дерьмо!
– кулак Уайта хлопнул по столу.
– Во что превратился мой кампус?
«В бойню», - подумала Лидия с улыбкой.
Но улыбка исчезла, когда она вспомнила о крови. Она мечтала о своих Marlboro.
– Я могу стоять здесь и размышлять весь день, шеф. Но это было бы пустой тратой времени.
Голос Уайта потерял резкость. Нераскрытое убийство могло попасть в газеты, опорочить колледж, заставить его уволиться.
– Я не могу тянуть время, Прентисс. Это дерьмо должно быть раскрыто, и я имею в виду нас, а не какое-то постороннее ведомство. Мы будем закрыты, когда сюда прибудет штат.
– Штат? Агроусадьба входит в состав кампуса. Это наше.
– Нет, не совсем так. Все животные лицензированы государственным департаментом сельского хозяйства. Инспекторы здравоохранения захотят узнать, не убила ли животных какая-то болезнь. Мы должны всё раскрыть к вечеру.
«К вечеру?»
– У меня сейчас нет времени заниматься обследованием, - пожаловалась Лидия.
– Мне придётся начать прямо сейчас. Мне нужно, чтобы вы снова включили питание, мне нужен свет, чтобы найти отпечатки. И мне понадобится холодильное оборудование, мне понадобится место в лаборатории, мне понадобится...
– Я дам тебе всё, что нужно, - прервал её Уайт.
– Ты говоришь, что можешь делать такое дерьмо, так приступай к делу. Я доверяю тебе, Прентисс, но послушай это. Если ты облажаешься и выставишь меня дураком, я позабочусь о том, чтобы ты проверяла счётчики на парковке в течение следующих двадцати лет. Ты поняла?
– Меня трогает ваше доверие, - сказала Лидия.
Глава 7
Джервис знал, что прошлой ночью в трактире он никого не смог обмануть. Притворяться, будто он оставил Сару позади себя, было поступком, который у него никогда бы не получился, как труп, притворяющийся не мёртвым. Уэйд видел его насквозь; наверное, Том тоже.
Бар назывался «У Эндрю» - дыра для деревенщин в десяти милях от кампуса. Песни Глубокого Юга играли тихо из музыкального автомата, звуки гитары и рассказы о нарушенных обещаниях и разбитых сердцах. Толпа байкеров стояла вокруг бильярдного стола, делая глотки алкоголя и часто употребляя копрологические глаголы.
Джервис сидел в затемнённой части бара. Равная темнота его разума успокаивала его.
«Как труп, притворяющийся не мёртвым», - снова подумал он.
Но что могло вызвать такой образ? Он заказал три бутылки Heineken у пухлой блондинки с длинными волосами, потрёпанные обрезки юбки которой обнажали ягодицы.
– Ты выпьешь всё это в одиночестве, милашка?
– спросила она.
– Всего две из них. Я кое-кого жду.
Её пупок выглядывал из мясистой плоти.
– Ты в порядке?
– Всё хорошо, - солгал он.
Он дал ей чаевые.
– Господи, спасибо, милашка.
– Не стоит.
«Просто оставь меня в покое».
В конце концов прибыл его гость, и в темноту его столика скользнула тонкая тень. Изящные пальцы сжимали чистый манильский конверт.
– Добрый вечер, мистер Чанек, - сказал Джервис.
– Добрый вечер, мистер Смит. Или вы мистер Джонс?
Джервис подал ему пива.
– Талл. Джетро Талл.
– Конечно. Мои извинения.
Чанек ухмыльнулся через лицо афериста, его постоянная лёгкая улыбка и длинные волосы жирно свисали со лба. Джервис понял, что именно улыбка показала искренность этого человека. Чанек был счастливым обитателем. Он жил подлостью и отчаянием, которые скрывались за миром, но при этом каким-то образом улыбался искренним счастьем.
– На вашего парня много дерьма, - сказал он.
– Удивительно, что можно откопать по номеру машины.
Джервис съёжился, чтобы заглушить внезапное возбуждение. Это была либо быстрая работа, либо неряшливая.
– По сто пятьдесят в день, - сказал он, - вы будете доить меня как минимум неделю. Так ведь делают частные сыщики, не правда ли?
– Только при разводе, где женщина красотка, - сказал Чанек.
– Я не люблю тянуть время. Это плохо для бизнеса.
«Замечательный бизнес».
Джервис зажёг Carlton.
– Кстати о бизнесе...
Голос Чанека был мягким, но грубым, возможно, намеренно.