Жаль только обстановку столовой не запомнила, пригодилось бы для поиска следующего подарка, но в памяти осталось только просторное светлое помещение и не пойми что на стенах.

«Она ведь абстрактную живопись любит».

Впрочем, не беда. Можно поиграть с Сашей — попросить сфоткаться в гостиной с голым торсом или что-нибудь в этом роде. Потом они с Оксаной и Эллой подберут картину, чтобы вписалась в интерьер.

Все это крутилось в голове, когда Саша вез ее домой.

— Устала? — спросил он, накрывая ее ладонь своей рукой.

— Не-а, — рассеянно отозвалась Вероника, потом вдруг спросила: — Как думаешь, библиотека работает в воскресение?

— Это вряд ли. Впрочем, не знаю, глянь в интернете.

Вероника с печальным вздохом откинулась на сидение.

— Смотрела. У них не сайт, а страница с десятком кирпичей заумных текстов. Полезной информации — ноль.

— Подожди до понедельника и паспорт не забудь.

— Права не подойдут?

— Понятия не имею, — сказал Корин, закидывая руку ей на плечо. — Когда я учился, требовали паспорт.

Помолчали, Ника смотрела на голые ветки тополей, высаженных вдоль дороги.

— Тебе так не терпится?

— Ты даже представить не можешь! Я годами пыталась выяснить, куда делась моя мама, а ответ был совсем рядом.

— Ну, — задумчиво произнес Саша, отворачиваясь к окошку. — Кто же мог знать? Крушение самолета и поезда опишут в газетах. ДТП — вряд ли. Их слишком много.

— Как и убийств.

— Ты об этом думала? — он повернулся к ней.

— Почему нет? Я поздний ребенок, мама начала полнеть, а тут красивая стройная Лена… — она судорожно вздохнула и продолжила. — К тому же на десяток лет моложе папы… А брачный контракт не подписан… значит, имущество пополам.

— Ну, это уж слишком!

— Речь о миллионах, Саш.

Они промолчали, за окнами проплывали высокие заборы пригородных особняков, каменные и краснокирпичные обереги от людской зависти.

— А еще он сластолюбец. Я первый раз застукала его с любовницей раньше, чем в школу пошла.

Саша ахнул и обнял ее двумя руками. Вероника склонила голову на его плечо и продолжила:

— И еще, и еще. И после того, как они с Леной поженились, тоже. В банке у него была такая сука… Ты не представляешь!

Она рассказала Саше про всех папиных любовницах, особенно о той, что рулила практически во всем банке, официально числясь Вероникиным заместителем. Выговорившись, Ника откинулась на спинку сидения и закрыла глаза.

— Я даже не знаю, что тебе сказать.

— Ничего не говори. Просто знай, если я хоть раз тебя застукаю…

— Я не такой.

— Надеюсь, — сказала Вероника и поцеловала его в щеку.

Саша убрал вторую руку, и хорошо, обниматься на заднем сидении машины не очень удобно, даже если салон просторный.

— Зря ты так об отце думаешь.

— Посмотрим, — откликнулась Ника, глядя на проплывающий за окошком забор из красного кирпича.

— Но не будет же он целый самолет взрывать. Он же не Пабло Эскобар.

— Кто?

— Мафиози из Колумбии. Как-то раз он взорвал самолет с конкурентом.

— А, — рассмеялась Вероника, — нет, мой отец не из бандитов. Он из комсомольских работников.

— А мой из технарей.

— Они такие разные.

— Да уж, — фыркнул Саша, вольготно откидываясь на спинку сидения. — Ты им понравилась.

— Ты правда так думаешь?

— Уверен. Я же их знаю.

— Мне расскажи. У меня всегда были трудности в общении с интеллигенцией — смотришь на них и не можешь понять, как они к тебе относятся.

— Практиковаться надо чаще, — рассмеялся Саша.

Вероника улыбнулась ему в ответ.

Вечером из дома Вероника позвонила Элле.

— Привет, не знаешь, библиотека открыта в воскресенье?

— Нет, а тебе зачем?

Пришлось рассказать о знакомстве с родителями жениха, противном ФСБшнике и об авиокатастрофе.

— Поехать с тобой?

— Нет, спасибо, — Вероника плюхнулась на кровать, чудом не задев нотбук. — Я сама.

— Ну давай. Позвонишь, когда все выяснишь?

— Угу.

Не спалось. Все мешало, все было не так. Дизайн комнаты дурацкий — и ей не нравится, и к сверкающему мраморному холлу не подходит. Лена давно уже заговаривает о ремонте. Наверняка хочет устроить мраморно-золотое безумие, как в их с отцом спальне.