"СССР - говно!" - почувствовал Ф.

Вокруг, весело и уверенно передвигались советские люди. Их лица были счастливы и одухотворены. Партия дала им все. Партия дала им муть.

"Я буду писать товарищу Сталину," - решился Ф.

– И Лазарю Моисеевичу, - добавил он вслух.

Советские люди вокруг не расслышали. У многих из них в руках были карточки, дающие право законно и дешево купить муть в любом продовольственном магазине. На следующий год Партия вообще планировала карточки отменить.

Ф. наконец-то добрался до высокого дома, где в одной из квартир обитал со своей семьей Председатель Правления Общества Содействия Освобождению Азии и Африки, товарищ К. И. Вольфенштейн. В подъезде расположился свирепый консьерж в военной форме, но без погон.

– Чего тебе, носатый!
– заорал страж подъезда.

– М-м-мне ю-ю-ю... к товарищу Во... Вольфен...

– Всем надо к товарищу Вольфенштейну! Товарищ Вольфенштейн на работе, и всякую сволочь к нему пускать не велено! Пшел вон, гадюка!

Ф. достал из кармана немного денег.

– Ну пожалуйста... Он меня знает. Он меня впустит...

Консьерж воровато положил сумму в карман гимнастерки и смягчился:

– Ну... коли так - щас позвоню. Але, хи-хи-хи, Изольда Львовна? Это Кобыло вас потревожил, хи-хи... Ага, сторож, сторож... Как Ваше драгоценное здоровьице? А Карл Иаковлевич дома? Нету? А тут его один това... один мужик спрашивает... да... говорит, что знакомый. Гнать в жопу? Так точно, хи-хи-хи. Ваше приказание будет выполнено, уважаемая Изольда Львовна. Нет, нет... рвань какая-то... с пустой авоськой. В жопу, в жопу! В сраную, вонючую жопу! Так точно, почтеннейшая Изольда Львовна, это вы изволили совершенно правильно выразиться - в мерзкую, грязную, сраную, вонючую жопу! Всего наилучшего, Изольда Львовна.

Консьерж со страшной фамилией Кобыло положил трубку.

– Нет, жидяра, не пустит она тебя. Если сбегаешь за водкой - так и быть, посиди тут у меня, подожди его... а-а-а тебе не продадут! А может у тебя муть есть? Если есть, то тоже неплохо.

– Что Вы!
– испугался Ф.
– Нам же не положено. А водку я могу купить у спекулянта. Чуть-чуть дороже, но деньги у меня есть, пока...

Ф. очень не хотелось опять тащиться по улице, но иного выхода не было - в противном случае приходилось вообще неизвестно сколько времени торчать снаружи в ожидании Вольфенштейна. Бутылку он купил в двойную цену, заработав за время похода три удара по шее и пинок в живот. Еще в него плюнула старуха.

Товарищ Кобыло был доволен.

– Вот, - весело потирая руки произнес он, - и от жидов ведь польза бывает!

Он плеснул Ф. сто граммов в грязный, пахнущий керосином, стакан, сам-же приложился из горла.

– Ухх... Слышь, жидяра - а признайся, покушение - ваших рук дело?

– К-какое, - похолодел Ф., - какое такое покушение?

– Совсем дурак? На товарища Собакова покушение!

– Не... я не знаю... Я газет сегодня не читал. И радио не слушал. А что - было покушение на товарища Собакова? И его убили?

– Не радуйся, носатый - жив товарищ Собаков! Террорист бросил бомбу в машину, но он уцелел. К сожалению, - консьерж встал по стойке смирно и горестно произнес, - пострадала теща товарища Собакова.

– Теща?

– Вот именно, теща. Взрывом ей оторвало голову. Врачи обещают, что ходить она сможет только к осени.

"Чего он несет!" - подумал Ф., но промолчал.

– Врага, - продолжал Кобыло, - захватили на месте преступления.

– И кто же им оказался?

Но Ф. не довелось услышать подробности до конца, потому как заскрипели автомобильные тормоза, открылась входная дверь, и в подъезд вошел Карл Иаковлевич Вольфенштейн собственной персоной. Консьерж с тысячерублевой улыбкой кинулся ему навстречу:

– Здравствуйте, уважаемый товарищ Вольфенштейн! Вернулись уже, хе-хе, с работы? А Вас тута дожидаются...

– Лыс-сый!
– Председатель Правления, казалось, не верил глазам.
– Лысый! Да это ты! Сколько же мы не виделись!

– Да, Карлу... то есть - да, Карл Иаковлевич... Вот я... А не виделись мы три года. Как раз до Постановления...

Вольфенштейн помрачнел. "Ладно, пойдем, - кивнул он Ф., только это... давай-ка ты по лестнице. Пятый этаж, я там тебя встречу." С этими словами Вольфенштейн нажал кнопку лифта.

– Нельзя жидам на лифте, - подтвердил Кобыло, - не положено Постановлением. Тем более, когда враги бомбы кидают. Беги, беги... Вона - лестница.

Вольфенштейн представил Ф. жене - омерзительной толстухе с жабьим ртом, которая, обдав последнего гримасой, удалилась, как она сказала - "в будуар".

– У меня дети на даче, - сказал хозяин, - будешь жрать? сейчас прислуге скажу.

После обеда расселись в кабинете на кожаных диванах. Пили коньяк.

– Ну, - спросил Вольфенштейн, - ты ведь не просто так пришел?