Я хохочу и прожевываю очередной сорванный счастливый клевер.

Мы с Русом и с друзьями выбрались наконец за город. Сбежали от друзей. Поднялись повыше на холм. И вот теперь валяемся на траве. Я с жадностью вдыхаю аромат свежести. А совсем рядом мерцает озеро. И день такой солнечный. Я счастлива.

— Перестань надо мной смеяться!

Рус перекатывается, а я шутливо молочу его кулачками.

Нависает надо мной. Улыбается. Его глаза… Они горят. Так, что даже вздрагиваю. Замираю.

— Ты будешь счастливой, Мила. Обязательно будешь.

— Ты соберешь для меня весь четырехлистный клевер, который растет на земле?

— Лучше. Я буду делать тебя счастливой. Каждый день. Но для надежности, обязательно подарю тебе такую подвеску. С первых же приличных заработанных денег. Белое золото, ты же любишь именно его? И весь в бриллиантах. Говорят, они тоже приносят счастье. Так что подстрахуемся.

— Вечно ты надо мной смеешься!

Я улыбаюсь, но замираю под его потемневшими глазами.

— Почему бы не верить в приметы? Считаю это моей маленькой слабостью! Она у каждого должна быть!

— Ты моя слабость, Мила. Пиздец, какая большая. Я же твой весь. Я сделаю тебя счастливой. И подвеску закажу. Чтобы… Чтоб ты всегда помнила эту ночь… Это будет тебе мой подарок перед свадьбой. И Мила. У тебя… Будет все. Поверь!

Рус накрывает мои губы своими. Сгребает в охапку.

Целует так, что я стону и выгибаюсь в ответ.

Его рука поднимается вверх по моему бедру, задирая платье до неприличия.

Он сжимает бедро, и…

Двигается еще выше!

И мое белье уже насквозь мокрое.

Все тело дрожит под его руками, как натянутая струна. Я… Я вся дрожу. Каждый нерв оголен. Я… Не могу без него…

Но когда его палец добирается до дико пульсирующей чувствительной горошинки, это срабатывает, как ледяной душ.

— Что не так? Мила? Я сделал больно?

Я замираю, и Руслан это чувствует. Тут же останавливается, прерывая поцелуй.

Это… Это в первый раз он ТАМ меня коснулся.

А еще эта вылазка за город. Тоже наша первая. И…

— Я хочу поплавать. Очень жарко.

Он напряжен. Его кадык резко дергается, а челюсти сжимаются до хруста.

— Конечно.

Рус отпускает меня. А мое тело все еще дрожит. Как будто по нему прошелся оголенный провод. Разряды тока все еще взрываются внутри.

— Я пошла!

Неуверенно поднимаюсь на ноги. Они ватные. И дрожат, как и я сама.

Бегу к озеру, сбрасывая на ходу сарафан. Он еще долго будет пахнуть травой и этим днем. А я не смогу решиться его постирать.

С разбега окунаюсь в прохладную воду. Тут же ныряю с головой.

И все равно вся горю. Кажется, от воды сейчас пар пойдет, потому что я вся просто полыхаю!

Стараюсь не думать о том, что будет ночью. Наши номера рядом, и Руслан точно намерен ночевать не отдельно!

А я… Я не уверена, что готова! И еще я просто дико, до безумия боюсь!

Это был нас самый счастливый день. Вернее, последний из счастливых.

Я так и не смогла. Даже не впустила его.

А через несколько дней увидела выходящим утром из чужой спальни…

— Это очень красиво. Спасибо.

Не смотрю на него. Только зажимаю подвеску рукой.

Значит, он помнит. И помнил все это время?

Очень странно, ведь это явно делалось на заказ. Но за такое короткое время такой заказ выполнить невозможно!

Выходит, Руслан заказал его раньше. Давно. Но зачем?