А ночь под серостью огней.

Они лишь – догорая мне

Несут обиды сквозь года

Опричника – забыть тогда

Искусство взгляда от миров,

Что должен ночью открывать

И ворон свой – впускать взаймы,

Как этот день внутри вины

На прошлый пафос от невзгод.

Отчётливой рукой берёт

Исходный номер под войну -

Тот ворон, облачившись в твой

Сюжет фамильный, что другой

Ты дашь искусству – забывать

Тот город сердца, где жива

История к проблеме жизни.

Но ворон в красном облетев

Куёт свой ветер, как и свет,

Приказывая выбить страх

От полнолуния – в руках.

Тогда бы право стало днём,

А ночь внутри – игрой зеркал,

Им вынув месяц, как оскал

Из предназначенных тобой -

Исходных чисел, где страдаешь

Любовью часа в сон тоски,

А ворон прячет под виски

Кровавый ад внутри окна.

Им жив опричник, он поэт

Из блага муки под любовь

Искать особый ветер слов

И им указывать – приличие.

Где стыла вороном под стать

Та городская благодать

Из чёрной муки близ сердец,

Что оковала смертью жилы,

Там ворон смотрит на тебя,

Он в воле жив и в том опричник,

Любовью созданный из ада

Для городской тоски – в руках.

Постаменту грезит бытие,

Было ли твоим упрёком жизни

Падать для себя в окно, что сам

Ты забыл поставить неба свет?

Где желает сердце – всё расставить

По нутру, от честности у жил,

Верить им, чтоб волей не дожил

Ад конечной каторги до грани.

Будешь забывать одни года,

А другие – каменные стелы,

Мучают на форме нас – тогда

И зовут простить упрёком свет.

Не был за прохладой этой ранней

Сам опознан в мыслях – человек,

Он растаял в личности на свет,

Как природа стелы о познание.

Камень серой массой – о любви

Не даёт совета за прощание,

Забывает чувство в этой тьме,

Был ли ты им – призраком земным,

А потом забыл своё молчание,

Верил ли от камня этим – больно,

Но гордыня вылепила свод

От нутра искусства – за тобой.

Архитектор выдуманного счастья,

Ветер глаз у признака любви

По планетной роли между лиц

Пробегает слово – проводниц.

Нам они несут под чай – прощание

Или слово утоляют смертью,

Где у стелы видит эта разница,

Что быть может – выдумано ей

В жизни ли, но новое прощание

Или в смерти роскошь от любви -

Чёрной формой злого обещания,

Верить ли – от камня этой силы?

Силуэт запомнил эту грань,

По которой в старости идти

Не сегодня могут в нас – года

Или нам сказали эту мысль,

Облачившись в стелы – города,

По особенной примете идеала,

Быль к тому искусству не права,

Но гордится роскошью гнедой.

Человек не смотрит за мечтой,

Стала ли она прилична – в жизни

Или страхом отражает рай

В камне мёртвой боли на благах?

Ты запомнишь серый день в глазах,

Сизый тон от мимолётной грани

Между пропастью, обнявшей эту боль

И затерянное время под ногами.

Забывая каменные стелы

Бередит искусник в небе – слово,

Там он тает быстро и знакомо,

Что герои в личности свобод -

Пребывают для наивных лет,

Напевают сложные надзоры

Между прошлым мифом, что его

Смерть не видит – облачённый рай.

Сколько серых камней от воды

Спряталось без мысли о природе,

Сколько лет отказывало нам -

Покорять свободный мир для слов,

По которым стиль писал бы имя

Сложными орнаментами города,

Словом архитектора запомнив

Целый свод истории в глазах?

Каменные стелы, словно страх

Здесь стоят и смотрят на подоле

У всемирной формы бытия,

Сложенного в частности – вокруг.