У Анны Бояровой талант к телепатии, причём он непрерывно совершенствуется, благодаря получению ею стартовой методички из учебника по некромантии. Не далёк тот час, когда она станет способна пробить мою психическую защиту и ковыряться прямо в моём сознании.

— Ты не сможешь перебить моё предложение, — предупредил меня Захар. — Она нужна мне.

— Да если сумеешь убедить её — ради Смерти, — махнул я рукой. — Но мои поручения всё равно в приоритете — у нас с ней договор.

— Хорошо, — кивнул Захар. — Мне не требуется всё её время.

— Так что узнали твои платформы-дознаватели? — поинтересовался я, с намерением сличить показания.

— Помимо сведений о характере персональных задач шпионов, я узнал немного о культуре и цивилизации вампиров, — сообщил Захар. — Их цивилизация строится почти по тем же принципам, что и цивилизация «местных» вампиров. Только у них нет халифа, а есть только малик — младший титул, аналог короля.

— Их много? — спросил я.

— Их очень мало, — ответил Захар. — Не более четырёх тысяч особей, живущих на бесплодном мире, полностью зависимом от Протектората. Им поставляют ограниченное количество человеческих рабов, за счёт которых они и выживают.

— Всего было заслано двести семьдесят вампиров, — произнёс я задумчиво. — Сбежать сумело лишь сто тридцать семь. То есть, провал операции нанёс существенный ущерб их популяции, а это значит, что мы сделали нашу бесконечность миров чуть-чуть лучше.

— Куратором был кот, — продолжил Захар. — Но теперь, благодаря Анне, ты узнал его имя и то, чем он занимается. Твоя очередь делиться сведениями.

— Ну, короче… — я достал из кармана сигареты. — Кровосиси не знают всего плана, но их часть включала создание коалиции стран, которая должна была выступить против меня единым фронтом. Атака должна была быть согласована с главным котярой, который, по предположению кровосись, должен был инициировать вторжение минотавров и инсектоидов прямо в моих тылах. Вторжение должно было быть поддержано большим количеством летающих крепостей, но это тоже догадки кровосись.

— Могло бы сработать, — произнёс Захар. — Пропускная способность их самых больших порталов позволяет быстро доставить сюда миллионные армии, поэтому, если бы мы были заняты какими-то другими делами на границах, они могли бы иметь шансы на молниеносный захват ключевых городов.

— Только всё это очень дорого и грозит репутационными потерями, если всё же случится провал, — произнёс я. — Один из кровосись считает, что такое поражение будет стоить царскому роду его положения. Он считает, что возможен дворцовый переворот, но они признают, что живут в изолированной глухомани, в свет выбираются редко, поэтому я не могу считать их надёжным источником.

— Если я верно понимаю, ты хочешь устроить провокацию, — предположил Захар.

— Именно, — заулыбался я. — Но как их зацепить?

— Почти уверен, что у тебя есть идея, — произнёс искусственный интеллект.

— Вообще-то, есть… — заулыбался я ещё шире.

/9 июля 2030 года, Серые земли, под песками/

— Только не говори мне, что я вновь вынужден буду смотреть, как взрывается очередная лаборатория, — попросил я Захара.

— На этот раз всё должно сработать, — покачал он блоком сенсоров. — Все возможные сценарии, в которых что-то может пойти не так, уже предусмотрены. Запускаю?

— Жги, — кивнул я.

Первоосновный газ был подан в камеру и мы начали терпеливо ждать, пока он сформирует кристаллы. Без катализаторов этот процесс шёл очень медленно, поэтому я сходил к кофеварке и налил себе термоядерный американо, усиленный цитринитасом.

Шесть кружек кофе спустя процесс завершился. Газ полностью осел, оставив после себя только экстремально опасные кристаллы.

Специальный манипулятор начал быстро и аккуратно собирать кристаллы и помещать их в отдельный бокс.

Когда все кристаллы были успешно помещены в бокс, створки его закрылись, после чего активировался внутренний манипулятор, который начал выверенными движениями раскалывать кристаллы и измельчать их в порошок.

Порошок сразу же подавался в специальную шахту, изолированную толстым слоем свинца, по которой падал в свинцовую ёмкость с никакой водой. И ничего до сих пор не взорвалось.

В свинцовой ёмкости происходила реакция, в ходе которой порошок и абсолютно чистая вода превращались в первостатейный рубедо.

Когда первая партия порошка успешно прореагировала, ёмкость сразу же поехала вниз по шахте, в специальный свинцовый затвор, который разделяет испытательную камеру и внешний мир.

— Да ну, нахуй… — вылупил я глаза на экран. — Это оно? У нас получилось?

— Подожди радоваться, — предостерёг меня Захар. — Об успехе можно будет говорить лишь когда ёмкость удалится от испытательной камеры на полкилометра.