— Мрак, Кровавые тебя задери! Если не договоримся, я убью тебя. Прямо сейчас.

Подтвердил слова волной полной, абсолютной уверенности в том, что это сделаю.

Он оскалился и, казалось, совсем потерял человеческий вид.

— Не боюсь.

— Ты — не боишься. А каково будет твоей напарнице?

— Она вас перестреляет, как мишени в тире…

— Нет. Она отличный стрелок, но против нас этого недостаточно.

И снова я знал, о чём говорю. У меня поле, у Снежаны — предвидение. Достать нас не так-то просто, пусть мы и правда заняли не самую лучшую позицию.

— Итого, Мрак. Ещё раз. Слушай меня! Сначала я убью тебя. Потом мы останемся один на один с твоей напарницей… К твоему счастью, она нужна нам живой.

После этих слов он чуть было не бросился…

— Да стой же! Не дёргайся!

Всё-таки прислушался, остановился на полушаге.

— Нет-нет, она нужна нам вовсе не для того, для чего ты подумал. Мы говорили правду. Нас просили старые друзья твоей напарницы. И я обещал помочь устроить её счастливое будущее.

— Устроить счастливое будущее? — Мрак взвился. — Как ты себе его представляешь?

— Уж точно не так, как это видится сейчас. Бесконечная череда боёв, каждый из которых может стать последним. Ритуал частичного превращения в бездушную машину, после которого даже теоретически, со всеми возможными жертвами, она не сможет иметь детей. Могущественные враги, которые следят за каждым вашим шагом, и только оступитесь — сразу набросятся, словно пираты на незащищённый конвой… Неужели ты действительно считаешь, что это — хорошая жизнь?..

— Мы свободны!

— Вы свободны в рамках золочёной клетки. Первый же шаг из неё наружу сразу расставит всё по своим местам.

— Но мы не зависим ни от кого!

— Зависите, и ещё как. Вы существуете только благодаря тому, что администрация Кровавой Арены прикрывает ваши задницы. Как только им это надоест, по любому, даже надуманному поводу — вам конец. И никакие способности не помогут тебе, Мрак, уберечь её. Подумай. У вас отличный шанс попытаться вырваться из этого заколдованного круга, сорваться с крючка. Будет ли ещё такая возможность? Не знаю…

Я видел, оборотень всё-таки задумался. Но сомнения не отпускали его.

Во вспышке телепорта рядом с Мраком появилась небольшая платформа на антигравитационной подушке. Кружась вокруг своей оси, она приглашала взять со своей поверхности подарок от кого-то из зрителей — сложенный вдвое листок бумажки.

Не глядя, оборотень схватил послание и разорвал на мелкие клочки, раскидав обрывки в стороны.

Прошла всего пара секунд — и рядом с ним возникла ещё одна точно такая же платформа, с совершенно такой же бумажкой.

Оборотень поступил с нею так же, как с предыдущей.

— Не будешь смотреть?

— Нет.

— Почему?

— Я и так знаю, что там. Неинтересно.

— И что же?

— Предлагают кредиты… Может, ещё что-то.

— И чего же ты?

— Если бы это было то, что мне действительно надо — я бы уже давно разбогател.

Кажется, всё это только подтолкнуло его в сторону нужного мне решения.

— Нам надо посоветоваться, — наконец, он буркнул очень недовольно, будто досадуя на самого себя за слабохарактерность. И кинул быстрый взгляд в сторону дома, внутри которого притаилась его напарница.

— Без проблем. Пообщайтесь. Спроси, чего она сама хочет. И, Мрак… Я ведь обещал постараться сделать так, чтобы ей было хорошо. Так что, если заявит твёрдо, что ни за что с нами не пойдёт — возражать не буду. Но что-то мне подсказывает, что вариант уйти с нами для вас не худший.

— Для нас?

— Ну не оставлять же тебя тут одного, оборотень?

Эти слова его явно удивили.

Я же, наконец, опустил оружие, и мотнул головой в сторону дома с затаившейся в нём девушкой.

— Иди.

Момент, на самом деле, был напряжённый. Поняв, что больше не держу Мрака на мушке, Ива легко могла начать стрельбу, и, кто знает — может, моего поля и не хватило бы остановить все пули. Да и оборотни вблизи бойцы весьма опасные…

Однако возникшее между нами напряжение надо было как-то снимать, выстраивать мосты, пытаться добиться взаимопонимания. Увы, силой поставленную передо мной задачу решить оказалось невозможно. А насколько бы это было проще…

Мрак удалился, демонстративно повернувшись к нам спиной и даже не оборачиваясь.