Шрифт:
Я прохожу в смотровую. После нескольких вопросов и беглого осмотра мы доходим до…
— А когда у вас были последние месячные?
И тут через замутнённое страхом, стрессом и адреналином сознание проглядывает солнечный луч.
Накрываю низ живота ладонью, и прошу:
— Вы не могли бы сделать мне узи?
Глава 53
Ярослав
Белый потолок с обшарпанной штукатуркой то приближается, то, наоборот, отдаляется. Пульсирует точно также, как и моё отяжелевшее тело.
Наверное, ад должен выглядеть как-то иначе?
Не тешу себя мыслью, что после смерти смогу претендовать на что-то иное.
Нет. Я знаю своё место. Знаю, что заслужил его как никто. Хотя, Зверь, возможно, занял бы котёл погорячее, но и для меня у чертей давно припасено что-то особенное.
Однако, этот грязновато-серый цвет никак не соотносится с моими представлениями о вечных муках.
Я, ведь, умер?
Чувствовал, что не жилец. Сам момент ранения не ухватил, зато потом, когда отвёл Снежинку в безопасное место, ощутил всю боль того, как жизнь покидает тело.
Когда горишь в безмолвной агонии, не в силах сказать ни слова…
Я должен был умереть там, на грязном полу заброшенного цеха.
В чудеса я не верю, так что…
Делаю над собой усилие и приподнимаю свинцовую руку.
Охренеть как тяжело. Тело — неуправляемый кусок поржавевшего метала.
Но в голове свербит одна-единственная мысль: я должен встать. Должен найти Леру.
От страха, что я мог не справиться, что всё было зря, по шее начинает струиться пот.
Громко откашливаюсь. А потом, вырываю из сгибов локтей торчащие из вен иголки.
— Да твою же… — рычу, но из горла вырывается какой-то сдавленный хрип.
Как только начинаю двигаться, спину прорезывает болью. Острая, жгучая, она проходит по нервным окончаниям ударом электрошока. Перед глазами темнеет, голова начинает бешено кружиться.
— Эй-эй, спокойно, боец, не торопись, — знакомый голос добавляет ещё один разрыв шаблона.
Где-то на периферии зрения маячит Демид.
Подходит ближе и не даёт встать.
— Ле-ра… — хриплю страшно, будто вместо гортани у меня какая-то неприспособленная для речи трубка. — Где…
— Всё хорошо, она спит, — Демид смотрит на меня, чуть улыбается. — Не переживай, брат, всё с ней хорошо.
— А… ребёнок… — с трудом отлепляю присохший к нёбу язык.
Сердце съёживается от лютого мороза, когда я думаю о том, что Лера могла потерять нашего малыша из-за стресса.
— Ребёнок? — Демид хмурится, и я с ужасом читаю в его лице подтверждение своим страхам. Снова отбрасываю его руку, пытаюсь встать, но получается не успешнее, чем у только что вылупившегося птенца полёты.
— Да успокойся ты! — Демид снова припечатывает меня к койке. — Всё с ними нормально! Хорошо всё!
— Отвечаешь?
— Да отвечаю, отвечаю! Угомонись уже, а то санитаров позову, тебе опять морфий вколют.
Притихаю. Иногда нельзя переть в дуру. Отключаться ещё на энное количество часов мне совсем не комильфо. Я готов терпеть боль, лишь бы иметь возможность поскорее убедиться, что с Лерой всё в порядке.
— Где она?
— В соседней палате.
— Ранена?
— Нет, Яр! Да господи! С ней всё хорошо! На нервах, конечно, но хорошо всё! Лерка… — он улыбается, качает головой. — Она, конечно, сумасшедшая. Вы друг друга стоите. Она тебя спасла. Всех тут на уши поставила, чтобы тебе помочь. Со мной связалась…
Глаза начинает щипать. Маленькая моя. Нежная… но такая сильная, несгибаемая девочка. Это не я её телохранитель. А она — мой. Мой белокурый ангел-хранитель.
— Кстати, спасибо, что ты меня даже в известность не поставил, — Демид недовольно разминает шею. — Если бы ты не валялся тут весь такой немощный, я бы тебе двинул. Какого хрена не позвал?
— Бегать и стрелять — не твоё, — криво усмехаюсь и отворачиваюсь, чтобы скрыть застывшие в глазах предательские слёзы.
— Давай я в следующий раз сам решу, что моё, а что — нет, лады? — Демид, кажется, реально, раздражён, но сдерживается.
— Как скажешь.
Нет, брат, если бы мне пришлось принимать это решение ещё раз, я поступил бы точно также. У тебя ребёнок. Жена. Я как им в глаза смотреть буду, если с тобой что-то случится?
— Я долго спал? — решаю перевести тему.
— Сутки в отключке был. Потерял много крови. Я, кстати, тебе чутка своей добавил. Надеюсь, ты не против.
— Спасибо, брат, — прикрываю глаза, потому что мне снова становится трудно дышать. Периодически накатывает.
— Всё, Яр. Думаю, ты своё отстрелял. Теперь долгое восстановление, и никакой «работы». Ещё и власти тобой, мягко говоря, заинтересовались. Я юриста знакомого попросил тебе помочь, но…