Татуировка божественного шлема синей печатью расположилась рядом с Уртовским пауком на ключице. Мне нравилось и концептуально, и как смотрелось. Еще мне нравилось, что за этим стояло и что это значило для других.

Я с большой радостью получил бы к шлему и татуировку меча мастерства – еще несколько лет погоды не сделали бы, однако обстоятельства изменились. Есть такая штука – долг перед Домом, и так в храме провёл чуть меньше половины жизни: восемь лет. Очень много. Начал забывать, как его Императорское Величество выглядит.

Жил я себе спокойно: занимался, медитировал, развлекался – а потом бац и все изменилось. Чуть больше чем девять недель назад, по радио озвучили ужасающую новость и стал понятен простой и очевидный факт: Император меня призовёт. Наследник Лео погиб при защите четвертого Леорского форта… Ему только-только исполнилось двадцать три года. Что именно случилось и как именно погиб – не сообщалось, но сама ситуация… куда смотрела служба безопасности Дома, офицеры и, в конце концов, отец?

Лео был скитальцем. Последний раз, когда мы виделись, он говорил, что у него девятый ранг. Это серьезная цифра. Если Лео и привирал, то не больше чем на единицу, и цифра все равно оставалась серьезной. Наверняка его алт был забит редчайшими усилками, которые только мог достать Дом. Службу он прошёл мирмидонскую – не был гражданским псом. Вывод: случилось что-то серьезное. И да, аналитик из меня так себе, я учился медитацией разум чистить и рубиться, а не танцевать с информационными потоками.

Мне было горько не только из-за того в какое Лео неудобное положение поставил. После добровольного изгнания виделся я с ним часто. К тому же мы постоянно переписывались, поддерживали друг друга. Наше общение в целом можно назвать тёплым и дружеским. Когда Лео приезжал в храм или я выбирался в отпуск, мы проводили славные вечера: он разбивал меня в спаррингах, не используя активные усилки, как раз показывая насколько опасным может быть толковый скит, вели добрые разговоры. Да что говорить – он был моим старшим братом и так я к нему и относился. Личность светлая, лидер от природы. После его смерти ничего как прежде уже не будет.

Дальнейшее очевидно: свобода и отдых закончились, теперь я наследник. Пришла моя очередь.

Похороны Лео пропустил, хотя и был это неприятный момент. Так высвободил немного времени для завершения учебы. И без того спешил. Признаюсь, забрать легитский шлем хотелось страшно. Как подтверждение, что я не просто здесь отдыхал и прятался от дворцовых танцев шила и лжи; мать-Императрицу отравила фрейлина – такое для моей психики даром не прошло. Убийцу поймали и показательно казнили. Но тогда я "сбежал", напросившись в храм. Восемь лет назад.

Успел подготовиться, вкалывая на тренировках как сумасшедший, буквально наматываясь на тренировочные мечи мастеров в учебное время и на оружие Крона и Тива в не учебное. Уртская кровь помогла: полученные травмы восстанавливались быстро. Торопился, так как знал, другой возможности не будет. Путь обратно в Ориас, в Анхельм – это путь в один конец. Окаменело зависнуть за плечом Отца и ходить неуклюжим хвостиком, впитывать. Повезёт – справлюсь за год, потом – в Яму Скитальцев, потому что не бывает Императора без ранга алтаря, и без связи с квази-божеством. Но против Ямы я ничего не имел. Каждый уважающий себя гражданин Империи – кто подходит по критериям – просто обязан стать скитальцем.

Два месяца “гонки за собственным хвостом” пролетели в мгновение, потом в мою жизнь ворвался призыв Императора, вместе со свитой, какой-то чиновницей – грудастой блондинкой Аттеей (никогда её не видел), телохранителями. Дальше я успешно сдал экзамены, мне поставили татуировку со скрытой теург-формулой и вот дорога через всю Империю в родной город, по которому я давно отучился тосковать.

***

То, что направился в первую очередь к Весте – отец мог бы расценить и как оскорбление, но мне было всё равно. Дом Манти достаточно силен, чтобы не трястись по мелочам. Уважаемый Стил, отец Весты, Министр Путей Сообщения – скит-гигант с цепкой хваткой.

Я, конечно, вел себя по-детски. Жгло, что отец так ни разу и не написал мне за восемь лет. Про личную встречу вообще молчу.

С Вестой мы были хорошими друзьями и до того, как отправился в Авалонский храм. Ну, насколько могут быть друзьями десятилетние. А еще она все время хотела к себе внимания – и отчего-то выбрала, чтобы знаки внимания оказывал именно я. Сопротивляться у меня не получалось. Я был крайне меланхоличен по натуре, а она бойкая и энергичная, как рыжий шторм, и это сбивало с толку. Еще у нее был хороший удар с правой. Пока я учился мы вели переписку, не прекращая, и виделись в год хотя бы по разу; в особо удачные года получалось и больше: три – четыре.