Господи, ну зачем он определяет силу любви в мучениях… Своей любовью он пригвожден к жизни, как мертвое насекомое к картонке для аппликации.

Я до сих пор многое не знаю, но в одном уверена точно… он подарил мне жизнь и украл моё детство. Он стал для меня отцом, братом, другом, наставником… он стал для меня всем… и главное, он стал моим любимым.

Сегодня, я смотрела на него и все прочие переставали существовать… они отделялись железной стеной. Мне стало так всё равно на остальной мир, пусть он делает с ним и со всеми его обитателями что захочет.

Для меня есть только он, и я брошу вызов его страданиям!

Глава 14

После каждой тренировки, бойцы сбрасывают десятки килограмм. К вечеру их кожа свисает как после липосакции, но плотный ужин всё возвращает в норму. Голод лучшая приправа, мы как саранча, можем сожрать целый заповедник за три дня. Один только Гулливер съедает четырех оленей, зафаршированных собственными детьми, аппетит у него сильнее чем у «Обеликса».

Даже птицы бояться летать над головами, мы сшибаем их камнями и не важно на какой высоте, у Герасима такой замах, что можно спутники сбивать, и чтобы не терять возможности лишний раз нагрузить моих ребят, я велел забить и зажарить лошадей.

Зачем нужны эти бесполезные создания, если мои бойцы тянут повозку эффективнее чем бурлаки.

— Быстрее! Кто-то захотел, чтобы его в жопу ужалили? Я для профилактики подгоняю их, вот только Викентий от моих слов, наоборот замедлился…

— Я имел в виду кинжалом! Вот теперь притопил…

Нам очень повезло с поваром, Кондратий, еще один член моего отряда, в прошлом мясник. Очень надеюсь, что от тел врагов он тоже научится быстро отделять филейные части. Мы с Мару лежим на крыше повозки свесив ноги, кушаем жаренных лягушек и перекидываемся словами.

— Скажи, а что вдвоем делать веселее чем одному? Спросила она.

Хмм, вопросы у неё с каждым днем всё интереснее и интереснее, не думаю, что она хочет услышать что-то пошлое в ответ, она все же еще ребенок… потому отвечу нейтрально.

— В шахматы играть.

— Верно. Улыбнулась она. — А если я вырежу фигуры, поиграем потом? Я думал она спросит, что это за игра такая… Не помню, чтобы объяснял ей правила…

— А я разве говорил тебе что такое шахматы?

— Эмм, нет, я, прост… Объяснить она не успела… ушки Мару вздернулись. Я тоже почувствовал тревогу, очень много душ на горизонте.

— Зверолюди прямо по курсу! Крикнула Мару.

— Отряд вооружаемся! Отдал команду Эдуард.

— Готовьтесь убивать и быть убитыми! И я сказал что-то невнятное, просто чтобы что-то сказать, я ж командир…

— Эдуард и Степанида сладкая парочка, я назначил вас своими руками, а значит вы будете биться рядом со мной и шансов выжить у вас один из ста. Я хотел немного приободрить их перед боем.

Вот только похоже, не им, а мне тут нужна поддержка. Я чувствую свыше сотни зверолюдов, это уже караван…

Из двадцати человек у меня в отряде, дееспособные только тринадцать… Дела плохи, но паниковать не стоит, просто нужно чтобы каждый из них убил около десятка.

— Ярослав, бери Мару и девчат и уходи назад. Как всё закончится я пошлю сигнал. Старик быстренько схватил Емельяну и Мару за ручку и побег в обратном направлении.

— Остальные выполняй мои команды!

— Леопольд бери лук и лезь на дерево. В ближнем бою он слишком плохой танцор.

— Герасим заготовь топоры, исполнишь тот недавний трюк.

— Остальные быстро опрокиньте повозки и бегом в кусты, сидим тихо и ждем сигнала.

Мы притаились как мыши…

Интересно, о чем думает солдат перед боем?

Может кто-то вспоминает о семье, отчем доме, любимой девушке что предала… Или может о том, как сохранить свою жизнь и умудриться выжить, пока другие истекают кровью… Интересную профессию придумали люди. Самое прекрасное в работе солдата — что тебе даже спасибо не скажут, и правильно сделают. За что тебя, такого тёмного, безграмотного, сбитого с толку человека благодарить. Ты способен на грустные преступления только потому, что так захотел кто-то другой, поумнее.