Только в отличии от него, я не бегу от ответственности, я буду сильнее и переживу не только распятие, но еще и пожар. Я сильно хочу увидеть, как ты взрослеешь…

Жаль только, одной уверенности мало… плоть горит, как же слаба плоть…

ВНИМАНИЕ! ВЫ ПОЗНАЛИ — СЛАБОСТЬ МАТЕРИИ! ВАМ ДАРОВАНА ОДНА ИЗ КЛЮЧЕВЫХ СПОСОБНОСТЕЙ — МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ! Плевать что там даровано, я умираю черт возьми.

Вдруг стало тихо… боль ушла, я словно попал в ванну со льдом.

Смерть ли это?

* * *

Когда-нибудь я точно подам на него в суд. Он опять не дал мне умереть до конца. Я пробудился и могу ясно мыслить… А это значит, что уже через восемь секунд, я по привычке начну ненавидеть всё, что смогу осмыслить.

Где это я?

Меня как рыбку закинули в круглый аквариум. По ту сторону сплошной мрак, видны лишь искривленные, злые тени, они облепили стекло и стучат по нему как голодные зомби. Шум прекратился достаточно быстро, все замерли и расступились, как только в центре возник тот самый силуэт…

Я укусил его, когда стал истинным человеком.

— Ну здравствуй! Наконец ты дал слабину. В последний наш контакт, ты повел себя невежливо и взял то, что тебе не принадлежит. Ого, оно еще и говорить умеет…

— Я не понимаю, что ты несешь… Во что же превратилась моя жизнь… Другие миры, зверолюди, призраки.

Надоело.

— А я не понимаю, зачем ты возвел этот барьер. Ты же перехотел жить, насколько я помню. Сказал он и постучал по стеклу костяшками пальцев.

— Ничего я не делал.

— Может не осознанно, но возвел… И благодаря ему, я не могу примерить хват своих рук на твоей шее.

Он желает мне смерти?

— Конечно желаю! Ответил он.

Вот черт, еще и мысли читает ублюдок!

— За тысячи лет всякому научишься. Кстати, тебе не одиноко по ту сторону одному? Может впустишь и я, положа тебе руку на плечо как близкий друг, выслушаю историю твоей пустой жизни?

— Перестань лапать стекло. Еще разводы оставишь…

— А ты дерзок.

— Кто ты вообще такой? Представься.

— Я такой же как ты. В сердце кольнуло. — Ты истинный человек? Он зло ухмыльнулся в ответ.

Он понял, что я понял, что он нужен мне как воздух.

У меня накопилось очень много вопросов.

— Что это вообще значит? Что за мир такой странный? Что за истинные люди? Есть ли в этом замысел?

— Надо же… Я смотрю ты настроен на общение… Скользкий гад…

— Не беси меня, отвечай по существу!

— Ты сам бесишься… Всю жизнь бесился… Завидовал счастью других… Отлично, он еще и жизнь просматривать умеет.

— А какую конкретно жизнь ты имеешь в виду? Он играется со мной как опытный следователь на допросе с идиотом, попытавшимся украсть пол ящика пива.

— У меня нет желания говорить с тобой. Ты слишком глуп и не пригоден для светских бесед. На таких недотепах как ты, можно только зарабатывать. Блин, говорит слово в слово как мой начальник…

— Я дам тебе шанс договорится полюбовно. Я хочу купить твою жизнь. В качестве оплаты я наколдую тебе вечный сон. Он взмахнул рукой, и мы очутились в городе, в моем родном городе… Я уже отвык от этих бетонных недоразумений, убогой инфраструктуры, запаху выбросов с химических заводов.

Прямо перед нами, на заплеванной лавочке сидят те, по чьей вине я умер. Подростки пьют, гогочат, матерятся, лезут рукой в трусы безобразным девчатам.

— Хочешь взять в руки тяжелую палку и самолично наказать их? Ты можешь растянуть удовольствие на долгие дни, или же выйти за рамки и сделать с этими отбросами всё что захочешь. Заманчиво однако…

— Хотел бы, конечно, но я так понимаю услуга не бесплатна?

— Разумеется.

— Тогда откажусь. Думаю, естественный отбор уже над ними надругался. Сейчас у них не жизнь, а агония.

— Выходит, ты еще и не из злопамятных… Тогда давай пойдем от обратного. Взмах руки и я вижу дом, мой второй дом. Лалинда стоит на кухне, напевает мелодию и режет овощи.

— Хочешь вновь оказаться тут на долгие десятилетия? Почувствовать её объятия, прикоснуться губами к нежной улыбке? Несмешно шутить и слышать в ответ наигранный смех? Вновь окунуться в негу? Черт при каждом слове, рука тянется нажать на кнопку — да. Только вот я не увидел её живота…