Массимо слегка улыбается.

— Не волнуйся… Я буду беречь твою мать.

— Спасибо.

Он снова кивает, затем садится с моей матерью на заднее сиденье и закрывает дверь.

Адриано стучит рукой по крыше первой машины.

— Ладно, поехали!

Затем все Мерседесы выезжают в переулок и скрываются в ночи.

Я машу маме рукой, но окна затонированы в черный цвет. Я не вижу, машет ли она мне в ответ.

Когда машина уезжает, я чувствую странную смесь грусти… и облегчения.

По крайней мере, она в безопасности.

Остается найти отца.

Я смотрю на Адриано, который опускает ворота гаража, дергая за цепи.

Когда все ворота, кроме одних, закрыты, он смотрит на меня.

— Ладно, поехали.

В гараже остается одна машина. Он берет мой небольшой чемодан и кладет его в багажник.

Я уже собираюсь открыть пассажирскую дверь, когда он опережает меня и придерживает ее.

— Какой джентльмен, — дразню я его.

— Просто садись, — хрипловато говорит он.

Я так и делаю. Он закрывает дверь, затем садится на водительское сиденье и выезжает в переулок.

Он возвращается, оставляя машину заведенной, и закрывает последние ворота. Затем он выходит из бокового входа и садится в машину.

— Куда мы едем? — спрашиваю я.

— В безопасное место.

— Чтобы начать искать моего отца?

— Нет. Чтобы немного отдохнуть. Мы начнем искать его утром.

Глава 24

Адриано

Я не могу вернуться в свою квартиру во Флоренции. Если убийцы знают, где живут Агрелла, то, скорее всего, они знают и о моей квартире.

Здесь много неприглядных гостиниц, в которых мы могли бы остановиться, но Агрелла контролируют почти все из них благодаря своей сети проституток.

Дон Агрелла и его братья могут быть мертвы, но ночной клерк все равно может позвонить не тем людям и предупредить их о нашем приезде.

Поэтому я выбираю запасной план.

Я отвожу нас в коттедж на окраине Флоренции. Наша семья держала несколько таких коттеджей в пригороде в качестве последнего убежища, и это один из них. В объявлениях о продаже указано вымышленное имя, и никто никогда меня там не видел.

Идеальное место для отдыха перед тем, как начнутся серьезные события.

В 4 часа утра мы входим в дом. Я впускаю Бьянку через парадную дверь и запираю за нами три засова. Дверь достаточно прочной, чтобы даже такой громила, как Массимо, не смог ее выбить.

Мало того, все окна пуленепробиваемы.

Если бы таинственные убийцы выследили нас здесь, я бы, по крайней мере, услышал бы их приближение.

— На кухне есть консервы, в холодильнике — газировка, — говорю я Бьянке.

— Нет, спасибо, я устала, — отвечает она, едва открывая глаза. — Я просто хочу спать.

— Хорошо. Если хочешь принять душ, он находится в спальне. Под раковиной должны быть полотенца.

Пока она открывает чемодан, я ухожу на кухню и достаю бутылку бурбона. Ночь чертовски тяжелая, и выпить хочется уже давно.

Она появляется на входе в кухню, когда я уже наливаю себе стакан.

Я удивился, когда впервые увидел ее на складе без парика. Ее длинные, вьющиеся каштановые волосы прекрасны.

Даже с растрепанной прической и беспорядочным макияжем она выглядит чертовски сексуально.

Но я отмахиваюсь от этих мыслей и спрашиваю.

— В чем дело?

— Эм… здесь только одна спальня?

— Да. — я говорю. — И что?

— … так… там только одна кровать?

Я понимаю, к чему она клонит.

Иисус.

— Я буду спать на диване, — огрызаюсь я.

— Нет, нет, все в порядке…

Я замечаю, что она шокирована моим тоном, поэтому немного сбавляю обороты.

— Я могу спать где угодно, — говорю я. — Ничего страшного.

— Нет, нет, это большая кровать… я просто хотела уточнить, — поясняет она, затем смотрит на мой стакан с бурбоном. — У тебя… есть еще немного?

— Надо выпить, да?

— Это была хреновая ночь.

— Да. — Я передаю ей свой стакан и тянусь за другим в шкаф.

Она делает глоток и бормочет.

— Ни хрена себе…

Я усмехаюсь, наливая себе еще.

— Хорошая штука, да?

— Что это?!

— Двадцатилетний бурбон из Кентукки. Pappy Van Winkle.