— Вот так новость! — выдохнул, немного опомнившись, рыцарь Лионский. — Ничего себе пираты, чтоб у них рога повырастали на пятках! Они, выходит, знают, кто мы, и сколько нас. И наверняка им ведомо, куда и для чего мы плывём. Проклятие! Кто же их послал?

— Видимо, тот же, кто послал людей, что напали на меня по пути в Птолемиаду. Тех ассасинов, которые убили моего оруженосца, — негромко проговорил Фридрих, и на его лице появилось странное выражение. — Кому-то очень нужно, чтобы мы не добрались до цели нашего путешествия.

И, словно отвечая ему, человек в синей чалме вновь заорал сквозь сложенные ладони:

— Великий Старец горы хочет, чтобы вы вернулись в Акру, рыцарь Эдгар! Мы сами вас туда отвезём.

— Катись ты к пиявкам в гнилое болото! — взревел молодой человек, разом припомнив ругательства, которые любил ещё будучи кузнецом в Лионе. — Осёл вислоухий, псина плешивая, дерьмоед вонючий! Кто такой твой Старец, чтобы нам приказывать, куда мы должны и куда не должны ехать!? А ну давай, сунься к нам! Плевать я хотел на восемьдесят с лишним твоих ублюдков! Половина из них выдохнется на вёслах, покуда вы нас догоните. Если Бог на нашей стороне, мы с вами справимся.

Всё это он прокричал уже на французском языке, не сомневаясь, в свою очередь, что ассасин его поймёт. И тот отлично понял. Последовал взмах руки, воины на носу галеры вскинули луки, и десятка два стрел плюхнулись в воду на расстоянии в тридцать туаз от кормы когга.

— Ага, разозлился! — с торжеством пробормотал Эдгар. — Иначе не отдал бы приказ стрелять, видя, что стрелы ещё не долетят. Эй, арбалетчики! Занять позиции на корме и вдоль левого борта! Приготовиться к бою.

Вильгельм, послюнив, поднял палец, и слегка хмыкнул:

— Этот сухопутний собак врёт. Ветер будет сильнэй ещё дольго до закат. Но ми, я так думайт, и без него справляться. Вот ещё немношко!

Когг со всей скоростью, какая только возможна при слабом ветре, шёл к группе островков, уже хорошо видимых. Они представляли собою просто крупные утёсы, частью голые, частью покрытые кустарником и деревцами, низкими и корявыми от постоянного сражения с морскими ветрами. Вокруг этих утёсов тучами вились птицы.

Островки находились примерно в двухстах туазах от когга, когда с галеры вновь рванулись стрелы, и на этот раз с десяток их воткнулись в корму и левый борт. Однако и на корме, и у борта уже блистали ряды сдвинутых щитов. Один лишь Вилли стоял у руля, ничем не прикрытый, всё с той же невозмутимостью управляя кораблём.

— Воины! Закрыть щитом рулевого! — приказал Эдгар.

— Не надо! — возразил Вильгельм. — Щит будет мне мешайт. Если я не так хорошо видеть всё, ми будем погибать.

— А если тебя подстрелят? — спросил молодой рыцарь.

— А если мачта будет падать мне на голова? Бог не захотейт, мне ничего не будет! Бог решайт, чтобы Вилли Морской пошель кормить акуль, значит так и станет.

— Сдавайтесь, рыцарь Эдгар! — вновь прозвучало с галеры, и снова стрелы полетели густо и мощно, и некоторые, перелетев борт, застучали по сдвинутым щитам воинов.

В этот момент Эдгар вспомнил, что так с ним уже было. Так было почти полтора года назад, когда он вёз принцессу Беренгарию Наваррскую и королеву Элеонору Английскую в Мессину [76] , к Ричарду Львиное Сердце. Они ещё ехали по дорогам Франции, и когда пришлось скакать сквозь густой лес, их отряд вдруг остановили разбойники. По крайней мере, сперва Эдгар так подумал. Но предводитель разбойников неожиданно обратился к нему по имени. Правда — по имени его друга: главарь лесной банды назвал его Луи Шато-Крайоном. И ведь в действительности сопровождать венценосных дам должен был именно Луи! Потом оказалось, что этот главарь был тамплиером и что его послал магистр Жерар де Ридфор с целью захватить Беренгарию и таким образом получить власть над королём Ричардом, безумно любившим свою невесту.

Теперь всё повторялось. Загадочный ассасин оказался необъяснимо осведомлённым.

— Арбалетчики! — крикнул молодой рыцарь. — Давай!

Двадцать стрел из-за зубцов кормовой надстройки ринулись навстречу галере, и двое сарацин, как тряпичные куклы, рухнули головой вниз.

Преследователи этого не ожидали. До Эдгара и его спутников донеслись бранные выкрики, над бортом галеры тоже появились щиты. Однако она сидела в воде ниже когга, и поэтому её было удобнее обстреливать. Новые потоки стрел понеслись с той и с другой стороны. На паруснике был ранен один из воинов, с галеры упал ещё один лучник.

— Они догоняют нас! — произнёс Эдгар, тоже выпуская стрелу и с удовлетворением замечая, что она попала в плечо гребцу.

— Отшень карашо! — воскликнул Вилли Рыжий. — Тэперь они уже не станут меняйт направлений! Пускай так и идут.

Лёгкий когг достиг островков. Он вошёл в пространство меж самым большим утёсом и самым маленьким, который был просто высокой скалой, издали напоминавшей по форме сжатый кулак. Островки отстояли друг от друга примерно на полсотни туаз.

Стрелы, тучей посыпавшиеся с галеры, на этот раз ранили двоих французов. Но арбалетчики, выдвинув оружие из-за щитов, прицелились уже тщательнее, и их выстрелы свалили сразу четверых пиратов, после чего остальные поспешно укрылись щитами.