— Она не отрицает, что её отец занимается магией в кузнечной башне, — заметил Филбертус, когда они с Марком вышли из комнаты девушки.

— Я в этом и не сомневался, — пожал плечами Марк. — Он и сам это не отрицает. Но в графстве Фортен — он хозяин и там не запрещена магия, а доказательств массовых убийств мы пока так и не нашли.

— Однако я уже имею достаточно улик, чтоб начать настоящее преследование барона де Бельгарда по обвинению в колдовстве. Он вассал Сен-Марко, и к тому же именно он мог быть тем колдуном, который чуть не принёс в жертву графа де Фортена. Это ещё не доказано, но у него есть мотив и нет алиби. Его домочадцы подтвердили, что он проводит какие-то магические ритуалы в своём замке, значит, мог сделать это и здесь. Я намерен доложить об этом леди Белой башни, а она пусть потом сама попытается добиться разрешения на арест у короля.

— Мне нечего на это возразить, — ответил Марк. — Поговорим с няней?

Мари Резон сидела на кровати в своей маленькой комнатке на третьем этаже дома. Это была юная и довольно красивая девушка с тёмными чуть вьющимися волосами, но сейчас её лицо было обезображено припухшими синяками.

— Должно быть тебе сильно досталось, — с сочувствием произнёс Марк, присев рядом на стул.

— Я сама была неосторожна, — пролепетала она, — и нарушила приказ хозяина. Его светлость запретил давать Жюльену сладости, и вообще мы не должны были выходить из дома в тёмное время без охраны.

— Что там произошло? — спросил Филбертус и уселся на её кровать так, что она едва успела отодвинуться, освобождая ему место.

— Жюльен узнал, что его дядя ушёл и стал просить меня пойти с ним в кондитерскую. Я не соглашалась, но это очень сложно… Я из простой семьи, а он уже граф и с ним все обращаются, как с господином. Он рассердился и сказал, что велит запереть меня на ночь в погребе. Будь дома господин барон, он бы не одобрил это, но, поскольку его не было, то управляющий мог исполнить требование Жюльена. Я согласилась. Мы вышли из дома и пошли к кондитерской. Она здесь недалеко, всего лишь четыре дома от нашего. Но когда мы проходили мимо переулка, оттуда выскочили какие-то люди и схватили Жюльена. Он закричал, я кинулась к нему, но второй человек начал меня бить. Он ударил меня в живот и по лицу. Несколько раз. Я потеряла сознание, а когда очнулась, никого уже не было. Ни этих людей, ни мальчика. Я с трудом дошла до дома, у меня всё болело. Слуги сразу бросились на поиски, а потом вернулся хозяин. Он очень разозлился. Я подумала, что он меня убьёт. Он уже замахнулся, но потом закричал, чтоб я убиралась и не попадалась ему на глаза, пока Жюльена не найдут. Вот и всё.

— Как выглядели эти люди?

— Я не разглядела их. Они были в чёрных плащах, было темно. Меня почти сразу повалили на землю.

— И ты ничего не заметила? Может, что-то в их одежде? Они были в кафтанах, куртках, из ткани или кожи? Возможно, ты видела их обувь? Сапоги или башмаки?

— Нет, ничего.

— А вчера ты не выходила из комнаты?

— Я всё ещё больна. Горничная Роза приносит мне еду и рассказывает новости.

— Значит, ты ничего не знаешь о новой попытке похищения мальчика?

— Его сразу вернули…

Она опустила голову.

— А теперь расскажи мне о твоём хозяине! — приказал Филбертус. — Он колдун?

Она испуганно взглянула на него и замотала головой. Маг, поняв свою ошибку, сменил тон. Его голос стал мягким и вкрадчивым.

— Не бойся, можешь говорить правду, я не скажу ему о том, что это ты мне рассказала. Если ты боишься его, то напрасно. Правда о его занятиях поможет нам запереть его в темнице. Тебе больше никогда не придётся опасаться его мести. Просто скажи, что ты об этом знаешь?

— Вы, правда, заберёте его и запрёте в темнице? Потому что, если он узнает, то сразу же убьёт меня!

— Мне нужны основания для ареста. Если я буду иметь доказательства того, что он колдун, мы сможем отдать его под суд.

— Ладно, — решилась она. — На самом деле я очень боюсь его. Он колдун и у него есть демон Садорим. Они колдуют вместе в кузнечной башне и призывают демонов и души мёртвых. В замке очень странно умерли две молодые служанки, это случилось внезапно, и их тела никому не показали. А потом стали привозить по ночам других девушек и детей. Они были связаны, с заткнутыми ртами. Их всех затаскивали в кузнечную башню. Я слышала их крики, это было ужасно. И ещё я видела, как в замок пригнали овец и Садорим сам отобрал чёрных и велел отвести их в кузнечную башню. Там уже нет кузницы, но до сих пор стоит большая печь с мехами. Иногда, когда хозяин уходит в башню, я вижу, как из трубы валит дым. И ещё, когда барон выходит, он пошатывается и говорит с пустотой, как безумный.

— О чём он говорит?

— Когда как. Иногда он смеётся, а порой плачет, как ребёнок, жалуется на жизнь и врагов или просит кого-то не уходить и клянётся в любви. Он не видит тех, кто с ним рядом, и беседует с призраками. Это очень страшно.

— Ты повторишь это всё на допросе, — проговорил Филбертус, поднявшись. — А пока держи рот на замке.

Он поднялся и вышел, Марк последовал за ним.

— Ну, что скажешь? — обернулся к нему маг. — Это говорит служанка, у которой нет сына — претендента на графский титул и она вполне в своём уме.

— Её страх выглядит естественно, — кивнул Марк. — И она не сказала ничего, чему не могла быть свидетелем.

— Значит, ты согласен, что я могу доложить обо всём старушке Инес?

— Это твоя обязанность! Что ж до меня, я пока ни на шаг не приблизился к похитителю.

— Это был барон де Бельгард. Просто он привык к безнаказанности в Фортене и не может остановиться!

— Вполне возможно. Тогда я буду только рад, если вы запрёте его в темнице. Мальчику больше ничто не будет угрожать. И всё же я продолжу расследование. Вдруг это был не де Бельгард, или у него есть сообщник.