Я думал, что все это не так уж важно, – возможно, потому, что мне так выставляли это. Сейчас, с высоты прожитых лет и приобретенных за это время знаний по данной теме, я отчетливо понимаю, что меня вынуждали так думать при помощи сознательной, тщательно продуманной стратегии.

Меня также заставили верить, что я чрезмерно обидчив и должен спокойнее относиться к пустячным «недостаткам» некоторых особ – тем самым недостаткам, которые в моем случае считались совершенно недопустимыми. Такой двойной подход меня страшно угнетал. Я не понимал, почему одно и то же поведение может быть и допустимым, и страшно предосудительным в зависимости от того, о ком идет речь.

Меня убедили, что я чересчур требовательный, что мне следует довольствоваться любым пустяком и ценить как дар судьбы то, что на самом деле было жалкой подачкой. В течение долгих лет мне внушали, что я слишком слаб и должен достойнее переносить боль. Что в ней нет ничего страшного. Что я обязан страдать для того, чтобы другие не страдали. Что моя боль не так важна, как боль других людей. Меня даже обвиняли в чужой боли – иногда симулируемой в процессе грубого эмоционального шантажа, иногда реальной, но не имевшей ко мне никакого отношения. На меня навешивали любую вину, я был повинен во всем. Наступил момент, когда мои плечи перестали выдерживать такое количество вины.

Меня приучили думать, что я не имею права брать в расчет свои потребности и интересы. Все, в чем я нуждался, что хотел и ценил, не имело никакого значения, полностью игнорировалось и даже запрещалось – таким образом меня оттирали на задний план, подчиняли чужим потребностям и интересам. Я ничего не стоил, я был чем-то вроде ненужного, жалкого хлама, любой человек был важнее и ценнее меня.

Меня убедили в том, что я эгоист. Я сравнивал себя с другими людьми, смотрел на их поступки и поведение и на их фоне сомневался в своем эгоизме, хотя уверенности в себе все же так не хватало! Долгое время я жил, изолированный от нормальных примеров, здоровых сравнений, не имел возможности оценить свои поведение и поступки, чтобы справедливо, объективно сопоставить их с реальностью.

Мои мысли и чувства никого не интересовали, не принимались всерьез, не заслуживали ни малейшего внимания, и долго, слишком долго я, стараясь как-то подстроиться, сохранить хотя бы видимость гармоничных отношений, игнорировал свои эмоции, недооценил их влияние на свою жизнь, страдал без всякой необходимости.

Но 28 мая 2008 года, взяв на руки свою новорожденную дочь, я понял, что не желаю ей той же участи, которая выпала на мою долю, не хочу, чтобы она прошла через то, через что пришлось пройти мне. Я был обязан правильно воспитать свою дочь, предоставить ей необходимые инструменты для жизни, сделать ее не бесчувственной, но сильной, обеспечить всеми ресурсами, необходимыми для полной, спокойной, не травматичной жизни. Важнее всего было научить ее защищаться от токсичных, деспотичных, паразитирующих людей.

Мне также не хотелось, чтобы моя дочь выросла, имея перед глазами пример отца, который не может установить свои границы. По правде говоря, к тому времени я уже начал это делать, но далеко не во всех сферах жизни.

Учеба в университете, первые самостоятельные заработки, знакомства и новые шаблоны поведения – все это дало мне возможность повзрослеть, обрести уверенность в себе, увидеть новые горизонты и значительно преуспеть в искусстве установления собственных границ. Безусловно, это был большой шаг вперед, но еще недостаточный.

Задача оказалась весьма непростой. Чуть ли не на уровне ДНК в меня вживили уверенность в том, что стать порядочным человеком я смогу лишь тогда, когда откажусь от всех своих потребностей и приоритетов, стану воплощением смирения и самоотдачи, эдаким банковским чеком [1] и полностью подчиню свои желания служению другим людям.

Здесь и кроется секрет того события, которое случилось 28 мая 2008 года. В ту благословенную среду, когда в половине второго родилась моя дочь, все мои приоритеты кардинально пересмотрелись. В тот великий день я понял: если не сумею сам расставить свои приоритеты, то навсегда останусь дурным примером для своей семьи и не смогу обеспечить дочери нормальной жизни и достойного отца.

Приоритеты – это главное. Первый, самый важный и самый игнорируемый фактор: вы не сможете установить свои границы, если в корне не измените свои приоритеты. Именно поэтому многие люди, пробуя разные методы, терпят неудачу: потому что они не обращаются к источнику проблемы, к приоритетам. Нужно перестать всем угождать, перестать придавать большее значение потребностям других людей, чем своим собственным, поскольку на первое место мы должны ставить себя. Правильно расставленные приоритеты помогут вам принять оптимальное решение и обеспечат вас уверенностью в себе. Когда у человека есть главная задача, он знает, какую ему выбрать дорогу, от чего он должен отказаться, что ему следует, а чего не следует терпеть.

Но для того, чтобы разобраться со своими приоритетами, вы должны победить одну из самых упрямых вещей на свете: чувство вины за свои эгоистичные действия. Мои пациенты, те, кому мне довелось помогать, – да и я тоже – были вынуждены преодолеть ощущение (абсолютно беспочвенное), что мы превратились в эгоистов.

В день, который изменил мою жизнь, я понял, что должен отделить свое мнение о себе от оценок других людей. Я понял, что, как бы ни старался, некоторые люди все равно будут мной недовольны. Независимо от особенностей моего поведения, кто-то будет меня любить, а кто-то – ненавидеть. И всегда найдется кто-то, кто будет мной восхищаться.