Шрифт:
На его счастье в дверь постучали – явился посыльный с бульоном, а вместе с ним и лекарь.
– Добрый день, генерал Вейж, леди! Вижу, вам обоим уже лучше. О, бульон, это хорошо! Принеси сюда мою кашу, голубчик, я поем в хорошей компании, а потом поменяю повязки!
Солдат умчался, топая сапогами, а доктор вежливо взял руку Эжени, словно для поцелуя, но вместо этого выслушал пульс:
– Ай-яй, миледи, вам нужно поесть и выпить успокоительный настой! Такой частый пульс может быть опасен даже для юных дам! Вот бульон, мы такой варим для раненых. В вашей деревне оказалось достаточно кур, а хитрый староста держит еще и голубей, так что в этой бледной водице есть немного мяса. Начните с него!
Эжени молча потупилась, когда перед ней поставили сразу котелок бульона и под бесконечную болтовню доктора вручили ложку. Первые глотки горячего супа погрузили девушку словно в сон. Она видела, как доктор и генерал едят кашу, запивая ее грогом, слышала разговор о весенней распутице, раненых и запасах провианта, но все это пролетало у нее над головой. Еда. Горячая, вкусная, возвращающая силы каждым глотком. Сначала горячие струйки внутри устремлялись только к желудку, потом обогрели тело и в последнюю очередь достигли головы. Вот в этот момент что-то внутри щелкнуло, как замок на шкатулке, и Эжени осознала – она жива. Ранена, но жива. Замок захвачен войсками короля. Чужого короля. Его ультиматум прочитали у ворот в первый день осады. Если бы Лайессы сдались, их ожидала бы ссылка в дальнее поместье, и только. Но лорд, услышав это, лишь хмыкнул и сказал:
– Мы предпочитаем умереть быстро, чем заживо гнить в глуши!
Кто же знал, что его слова станут пророческими?
Девушка вздрогнула, отгоняя болезненные воспоминания, и подняла глаза за мужчину в домашней куртке, невозмутимо вкушающего кашу, словно изысканное блюдо. Генерал Вейж. О нем в Пограничье ходило много слухов. Поговаривали, что в его жилах течет драконья кровь, и он не проиграл ни одной битвы. Что там он обещал в случае сопротивления? Мужчинам – кандалы, позор в столице Гарада, лишение званий, публичная казнь. Женщинам – монастырь строгого устава.
Эжени хмыкнула. Знал бы король, сколько приходилось работать воспитаннице леди, не пугал бы монастырем. Впрочем, сейчас ее жизнь и судьба в руках генерала Вейжа. Захочет – отправит в монастырь, как женщину рода Лайесс. Захочет – объявит не членом семьи, а приживалкой и оставит себе как игрушку. Или отправит в столицу, чтобы ее судьбу решил король. Судя по тому, как бережно солдаты обошлись с замком и слугами, генерал Вейж планирует оставить земли себе. Значит, и ее тоже?
Девушка задумалась, глядя в котелок, и доктор ее тотчас окликнул:
– Как себя чувствуете, миледи? После длительного голодания лучше не спешить с едой. Позвольте, я поставлю бульон в камин, сегодня вам можно только его и немного теплого вина для восстановления крови…
Генерал молча налил в кубок грог и придвинул к Эжени. Девушка вцепилась в тяжелое серебро и спрятала лицо, сделав глоток. Не умеет она быть невозмутимой, как леди Лайесс. Лучше выпить сладкого вина, притупляющего боль в боку, и подумать. Хорошенько подумать!
Глава 4
Перевязку лекарь устроил, когда Эжени практически уснула за столом. Генерал сам переместил девушку на диван и отвернулся. Выходить не стал и попросил лекаря поторопиться, скоро, мол, офицерский совет. В ответ лекарь хмыкнул и посоветовал перевести даму в отдельную комнату – и леди спокойнее, и ему сколько угодно времени на перевязку. Но Вейж мрачно на него глянул и процедил сквозь зубы:
– Леди – заложница. Ее люди все еще здесь. Я не собираюсь рисковать!
Лекарь посмурнел лицом и быстро увлек девушку за ширму. Она с каменным лицом позволила расшнуровать платье и осмотреть рану.
– Леди, все не очень хорошо, – вздохнул лекарь, – кажется, в раны попала грязь… Будет больно.
Эжени стиснула зубы и стояла, держась за стену, пока лекарь очищал рану.
– Ваше сиятельство, – целитель выглянул из-за ширмы, – не найдется ли у вас немного хорошего бренди? Такого, чтобы горело от малой искры?
– Вы хотите напоить леди? – сжал губы генерал. – Все так плохо?
– Все не очень хорошо, но леди держится. Бренди нужен для раны. Она загноилась.
Раздался звук шагов, стук крышки дорожного сундука, и вскоре в ладонь лекаря легла небольшая круглая бутылка.
– Великолепно! Благодарю, ваша светлость!
Эжени медленно втянула воздух, чтобы не закричать, когда жгучая жидкость коснулась раны.
– Простите, миледи, – повинился лекарь, – это единственный знакомый мне способ очистить такую рану. Мазь накладывать нельзя, порошки могут сделать хуже…