Ну то есть конечно именно этот ход формально к турниру отношение не имел, поскольку выставочная партия между мной и французом Лабурдоне, считавшимся в эти времена самым сильным шахматным мастером, проходила по отдельному разряду. Выставочная партия, она и есть выставочная.

После того как нас: а на заднем плане и группу наиболее известных, приехавших на турнир шахматистов, а также представителей организаторов из свежесозданного Всероссийского шахматного общества — отфотографировали, я убрал руку от фигуры и клацнув часы по выступающей пимпочке передал хо оппоненту.

Тот не заставил себя долго ждать и вывел коня на F6, после чего немного замешкавшись тоже перещелкнул часовой механизм. Шахматные часы стали настоящей новинкой, специально подготовленной для данного события. Никогда раньше время не было полноценным участником борьбы, а шахматисты могли сидеть за доской сколько хотели. Это приводило к странным казусам, когда порой, чтобы победить нужно было иметь просто большую усидчивость. В какой-то момент противнику надоедало ждать, и он просто сдавался, что было с одной стороны смешно, а с другой-просто глупо.

Непосредственно перед турниром мы предоставили возможность всем участникам потренироваться в использовании часов, но, понятное дело, механический навык был все еще не выработан.

С4 — двинул я вперед еще одну пешку ферзевого фланга, захватывая территориальное преимущество.

Помнится, когда еще в прошлой жизни я в своем первом шахматном турнире — и единственном, если быть совсем честным — участвовал, то постоянно тянул время, забывая передать ход противнику, на чем потерял не одну драгоценную минуту.

D5 — ответил француз, видимо сворачивая на стандартные рельсы ферзевого гамбита. Когда я сам перед партией думал, какой дебют разыграть, была идея похулиганить и попробовать что-то из непрактикуемого еще гипермодернизма. Какой-нибудь дебют Рэти, например, с отказом от борьбы в центре и вообще кучей новых идей. Остановило меня в итоге то, что позиции эти я никогда в жизни не играл, и шансы тут развалиться ходов за десять были просто огромны. Ну а совсем уж придурком, который не понимает основных принципов игры за доской выглядеть тоже не хотелось.

На турнир в Вильне были разосланы приглашения всем самым сильным мастерам Европы и мира. Собственно, участие в нем предполагалось открытым, а для стимулирования интереса к событию я из своих личных денег учредил весьма солидный по любым меркам призовой фонд в пятьдесят тысяч серебряных рублей. Плюс оплатил проезд двум десяткам наиболее известным шахматистам неофициального мирового рейтинга, что должно было поднять престиж соревнования на максимальную высоту.

Конь С3 — ферзевый гамбит был моим стандартным дебютом, поэтому первые пять-шесть ходов я вполне мог сделать чисто руками. Тем более, что соперник не пытался меня чем-то удивить — в этом просто не было необходимости — а играл одну из наиболее крепких и часто встречающихся линий.

Почему Вильна, а не, например, Петербург или Москва? Дело в том, что я всеми силами стремился не допустить излишней концентрации только на паре крупных городов. Наоборот, мне виделась гораздо более здоровой ситуация, когда вместо одного двадцатимиллионного города — как было с Москвой в моей истории — есть двадцать относительно крупных миллионников, каждый из которых может предложить своим жителям весь доступный для большого города комфорт. Такое рассредоточение и в военном плане лучше — до создания атомного оружия еще далеко, но никто не мешает подумать об этом заранее — и в экономическом, и культурном. Хотелось при этом, чтобы каждый город имел свое лицо, некую изюминку, которая бы выделяла его из рядя других.

Вот Вильну я решил сделать шахматной столицей России. Такие себе Нью-Васюки только с человеческим лицом. Именно здесь планировалась постоянная штаб-квартира Всероссийского шахматного клуба, со всеми положенными этому атрибутами. Так в преддверии турнира для украшения города из бронзы было отлито три сотни шахматных фигур разной величины — от двухметрового короля, установленного перед губернаторским дворцом до маленьких, размером с мизинец пешек, — после чего гостям города было предложено отыскать как можно больше этих самых фигур. В общем интерактивчик, для придания всему мероприятию дополнительной живости.

Француз в ответ тоже не слишком раздумывая вывел своего коня на С6, отказавшись брать мою подставленную под бой пешку и сохранив, таким образом, напряжение в центре доски.

F3 — на это я тоже вывел коня, получился такой себе «дебют четырех коней» только не королевский, а ферзевый, уж не знаю как эта позиция называется правильно. Француз со своей стороны двинул пешку на Е6, подкрепив стоящего в центре бойца и открыв дорогу своему чернопольному слону.

Вся организация мероприятия вместе с призовым фондом и сопутствующими расходами обошлась мне примерно с сто тысяч. И, наверное, самой объемной тут статьей было производство шахматных часов, которые пришлось изобретать с нуля. Благо ничего слишком сложного в их конструкции не было, и простого описания задумки оказалось достаточно, чтобы на выходе получить рабочий экземпляр. Потом пришлось потратить еще кое-какое время на отладку конструкции, но опять же — не слишком значительное.