Совершенно не стесняясь, она открывает банку с перловкой и кладет на одноразовую тарелку кашу, запах которой заполняет все купе.

— Тебя ничего не смущает?

— Типа надо вам предложить? Ну вы сказали будете есть в ресторане. Мне не жалко. Ешьте, у меня еще есть одноразовые тарелки.

— Ради любопытства, а у тебя случайно к этому продуктовому набору нет консервированного горошка?

— Тоже любите? У меня есть, — секунда и на столе появляется большая банка. — Вам открыть?

— Нет. А черешня есть?

— Э-э-э… нет.

— Странно. По закону жанра, должна быть. Тебя реально ничего не смущает в этом наборе продуктов?

— Думаете, испортится?

— Нет, я думаю, к нам придет «Газпром» и грохнет тебя.

— В смысле?

— В прямом. У них появился серьезный конкурент в твоем лице. Даже они не производят столько газа, сколько сегодня познает это купе от тебя. Ты здесь, на минутку, не одна, деточка.

— Пф… скажете тоже. У меня все в порядке с ЖКТ. Так что «Газпрому» я не конкурент. Угощайтесь, — пододвигает банку с перловкой.

Хватает меня на пару минут. Смотреть на то, как она смачно ест мою любимую кашу, невозможно.

Выхожу из купе и сразу натыкаюсь на охранника.

— Пойдем, поедим. Составишь мне компанию.

— Не получится, Даниил Леонидович. Вагон-ресторан по техническим причинам закрыт. Только что ребята проверяли. Мы дошик у проводницы купили. Давайте организуем вам в купе? Или ждать первой длительной остановки.

Да и с радостью съел бы лапшу. Но козырять ею при «газпромщице» не солидно.

— У меня есть еда. Иди отдыхай.

Раз, два, три, четыре, пять, иду купе газом наполнять. Да, в конце концов, почему я должен вынюхивать ее амбре, не съевши сам? Обойдешься, деточка.

Возвращаюсь в купе, а эта мамзель как ни в чем не бывало наяривает перловку, закусывая капустой. Твою мать, еще и ряженкой запивает.

— Давай свою одноразовую тарелку.

Я, в отличие от «газпромщицы», ограничиваюсь пирожками, кашей и пирогом. Хотя, ограничиваюсь — с натяжкой. Не припомню, когда в последний раз так объедался. И то ли я слишком голоден, то ли действительно эта малолетняя ведьма вкусно готовит, но стоит ей только разложить себе спальное место, как я принимаюсь наяривать выпечку дальше.

Не так я себе представлял наш путь. Кто бы знал, что, наевшись, эта девчонка уснет крепким сном задолго до ночи. И разбудить хочется и волосы потрогать. Благо, я ограничиваюсь только желанием, а не воплощением, и тоже засыпаю.

Правда, в отличие от попутчицы, мне не удается долго и спокойно поспать. Мой кишечник плачет горькими слезами. И что самое удивительное, от Снежаны ни звука, ни амбре. Крепко спит, мирно посапывая. Однако, быстро проснется, если один из источников газа поделится им. Ну на хер.

Выхожу из купе и наконец выдыхаю. Иду к туалету, останавливаюсь в тамбуре перед ним и мысленно благодарю все силы за то, что не заел все ряженкой. Иначе куковать мне в сортире всю ночь.

И лучше бы куковал, чем увидел, шагающую в мою сторону заспанную Снежану. Только тебя мне не хватало. Изыди на хер! Хватаюсь за ручку двери тамбура, но девчонка резко тянет ее на себя.

— Здрасте, а вы тут что делаете?

— Жду освобождения сортира, непонятно?

— Понятно, — бубнит себе под нос и начинает принюхиваться.

— Отойди от меня.

— В смысле?

— В прямом. Ты нарушаешь мое личное пространство.

Видимо, уловив что-то подозрительное, Снежана морщит нос и принюхивается.

— Чуете? — ну все, пиздец тебе, девочка. Уволена. — Там никого нет, — радостно произносит Снежана и тут же хватается за ручку двери сортира. — Добро пожаловать, Даниил Леонидович.

Глава 12

Глава 12

Не припомню, когда в последний раз так сладко спала две ночи подряд. Несмотря на то, что первой ночью мой попутчик сменился на грозного с виду дядьку, который оказался охранником Кротова, ночь получилась восхитительна. Может, от того, что мне снилась семья, когда все еще было хорошо и самой большой проблемой были споры с сестрой о том, что выбрать: мороженое «Ятис» или кассету Булановой.

А может, хорошо стало еще и от осознания, что Кротов мучается. Так тебе, гад, и надо. Надеюсь, всю ночь не спал и следил за своим разбушевавшимся кишечником перед охранниками. Его лицо, при виде меня в тамбуре, я запомню надолго. Хохот от воспоминаний так и рвется наружу, что я, собственно, и не скрываю от его охранника. На деле Владислав оказался душкой. «Шкаф» под сто, а то и больше килограмм, грозный только с виду. Скорее он напоминает большого и доброго плюшевого мишку.

Он не раздумывая берет предлагаемую мной еду и завтракает, развлекая меня анекдотами. Вот странное дело, незнакомые мужики, одного из которого я ненавижу, а вырубилась я и с первым, и со вторым через пару минут. Крайне глупо и необдуманно, нельзя так делать. Но, с другой стороны, я для них точно не сексуальный объект. Не стали бы они со мной ничего делать против моей воли. Наверное.