— Атомная электростанция? — повторил Рябинин. В голове шумело. Слова Долинина казались каким-то бредом сумасшедшего. — Ты чего несёшь, Володя? Откуда у нас в Башне атомная электростанция? И почему я ничего не знал?

— Потому что об этом почти никто не знал. И не должен был знать. Всем заправлял напрямую Савельев. Он принимал решение по её запуску, и то, что всё это должно оставаться в тайне — это тоже он решил. Я просто обеспечивал охрану. Согласно протоколу.

То, что Долинин с таким упорством ссылался на протокол, который лежал у Юры под носом, и который он никак — как ни силился — не мог прочитать, разозлило Рябинина.

— Так какого чёрта я узнаю об этом только сейчас? — он ударил кулаком по столу, охваченный внезапной детской обидой на то, что у старого генерала при жизни были от него секреты. — Какого чёрта, Володя?

— Потому что ты ещё не вступил в должность, — Долинин упрямо выставил подбородок, зло сверкнул глазами. — В протоколе ничего не сказано про временно исполняющих обязанности.

— Так получается, что…

— Получается, Юра, что в энергетическом секторе твои ребята положили моих. Часть моих. А остальных удерживают насильно и незаконно. Потому что у моих был приказ — никого не пропускать. Они его и выполняли. А ты влез туда и положил четверых моих бойцов, Юра.

— Ты забыл, что я — главнокомандующий! Нет никаких твоих бойцов. Они все — мои. И обязаны были подчиниться приказу. И ты, Володя, ответишь за это!

Голос Рябинина сорвался, выдал визгливые нотки. Юра был зол, очень зол. И растерян. Он мало что понял, какая-то станция атомная, будь она неладна, секретные протоколы. Ему казалось важным одно — оказывается, было что-то такое, о чём он не знал, зато знал Долинин. И это было унизительно и обидно.

— Я отвечу. Если надо, пойду под трибунал, не сомневайся. Но ты не понимаешь серьёзности положения. Ты должен немедленно убрать оттуда своих людей и дать команду возобновить работы. Сейчас твои там всё затормозили, а это — опасно. Процесс не должен прерываться. Ты не понимаешь? Ты слышал вообще, что такое ядерный реактор, радиоактивное топливо? Мы тут все взлетим к чертям собачьим! Немедленно отдай приказ, чтобы работы возобновились. И убери своих людей!

«Что им всем от меня надо? — с тоской думал Рябинин, слушая Долинина и не сводя взгляда с пустого стакана. — Что они все от меня хотят? Сначала эта история с Савельевым, то ли воскресшим, то ли нет. Теперь ещё какая-то таинственная станция на нулевом уровне. Что я должен сделать? Что?».

Он с ненавистью посмотрел на Долинина.

— Это всё из-за тебя, Володя! Ты во всём виноват!

— Отдай приказ, Юра. Немедленно, или я…

— Что ты? Пойдёшь против меня? Ты понимаешь, что говоришь? Это бунт! Предательство! Я — глава сектора и член Совета! Я!

— Ты только об этом думаешь? — Долинин вдруг привстал, наклонился к Рябинину, прищурив глаза, поморщился, видимо, уловив запах перегара. — Какой ты, к чёрту, глава? Сидишь тут посреди рабочего дня — пьяный в стельку и трясёшься за своё место, за свою жирную задницу. Я всегда считал недоразумением это твоё назначение, но для меня сейчас важнее не это. Я должен обеспечить безопасность Башни, это мой долг. И твой, хотя о нём ты забыл. И если ты сейчас с этим не справишься…

Рябинин судорожно сглотнул. Полковник не договорил, но смысл был и так понятен.

— Хорошо, я распоряжусь, чтобы они там… чтобы работы продолжили… — Юра ненавидел себя за свой трусливый тон. — Только знай, Володя, я этого так не оставлю. И не позволю разговаривать со мной в таком тоне. Я пока ещё твой командир.

Звучало это жалко. Долинин поднялся со стула, усмехнулся. Медленно забрал протокол со стола и так же медленно убрал его в папку.

— Пока ещё, — с угрозой повторил он. — Отдай приказ немедленно, или мы все окажемся в преисподней и уже там будем разбираться, кто кому командир. Работы должны быть возобновлены прямо сейчас.

Долинин развернулся на каблуках и вышел. Рябинин с трудом сдерживая истерику, снова схватился за бутылку. Да пошли они все к чёрту со своими атомными станциями. Сами виноваты, развели тайны, а ему теперь отдуваться за всех.

— Юра, что происходит?

Чёрт, её ещё не хватало! Он на автомате попытался передвинуть бутылку так, чтобы её было не видно, но тут же понял всю бессмысленность своей затеи.

— Что происходит, Юра? О какой такой электростанции говорил Долинин? Он тебе угрожал? Почему ты его не арестовал?

Наталья стояла в дверях, её ноздри раздувались от возмущения.

— Ты подслушивала?

— Я никогда не подслушиваю, — жена презрительно фыркнула. — Вы громко говорили. Объясни мне, почему ты позволил, чтобы твой подчиненный говорил с тобой так? Я внимательно слушаю.

Противостоять жене Юра не мог. Да и не хотел. На него навалилась усталость, ему нужно было, чтобы кто-то сказал ему, что делать. Юре всегда было проще, когда ему говорили, как поступить, что сказать. И он выложил Наталье всё. Передал разговор с Долининым, стараясь ничего не упустить.