Шрифт:
– Мы поторопимся, милостивый пан! Расскажите – кто эта панночка, где её найти?
– Почему ты согласился только на один денар вперёд? – недовольно спросил Стефан, когда «братья» остались наедине. – Он же не заплатит, когда прогонит нас от девицы.
– Знаю. Но и один денар – совсем неплохо. Пусть пан думает, что нажился на нас. И ты видел – он не думал о казачьем разъезде. А теперь сообразил. Значит, не станет нас торопить. А пока то да сё… Будем жить здесь, приятно спать да столоваться.
– Ладно, – вздохнул Стефан. – Когда начнём?
– Так для начала надо посмотреть на девицу. Освоиться в околотке. Пан сказал, она утром купается…
– Да, но часто с подругой.
– Что за дело? Поглядим на обеих. А потом выждем, когда девица будет одна.
– Почему ты часто осматриваешься? – удивилась Маня, когда подруга в очередной раз бросила вокруг настороженный взгляд.
– Не знаю, – с досадой ответила Лиля. – У меня странное ощущение…
Маня встревожилась: змея, живущая в подруге, зря беспокоить не станет. Девочка из леса в свою очередь огляделась: берег… склон обрыва… верх…
Какое-то движение среди высокой травы над обрывом. Заяц? Коза? Возможно, конечно, но вдруг волк? Или… двуногий волк?
– Видал? – озабоченно обратился Карл к товарищу, которого вовремя оттащил от обрыва. – Ещё миг – и эта плюгавая заметила бы нас.
– Так не заметила же, – вздохнул Стефан. – А и заметила бы, так что?
– Они бы рассказали взрослым, и ты бы увидел здесь тот самый казачий разъезд. Думаешь, от него легко убежать? Они на конях, к тому же всё в округе знают.
– А панночка-то наша хороша! – мечтательно произнёс Стефан, меняя тему. – Понимаю этого Муралевского. Девка-огонь.
– Хочешь взять её замуж?
– Я – нет… к сожалению. Мне эту кобылку не объездить. Но и отдавать её нашему пану – больно жирно.
– Так что ты предлагаешь взамен?
– Есть у меня идейка…
Первая мысль, когда Лиля только проснулась, была: «Что-то не так». Первым же движением правая рука нырнула под подушку и извлекла пистолет. Вторым – девушка проверила заряд и взвела курок. Осмотрелась: ничего подозрительного. И… тихо. Нет обычной утренней суеты… странно.
Накануне матушка уехала проведать батюшку, который задерживался под Варшавой. Вернётся, скорее всего, к концу недели. Всё это время придётся обходиться без лошади, но это ладно – привычно уже. Тадеуш с его неизменным ружьём сопровождает её, и это хорошо – безопаснее. А за домом больше некому присмотреть – только она, Лиля, за хозяйку…
Девушка обулась, надела лёгкое платье и накинула красиво вышитую кофту – подарок знакомой крещёной татарки, вышедшей замуж за поляка и живущей в Варшаве. Осторожно открыла дверь и выглянула наружу.
– Эй! Кто-нибудь!
Тишина, никто не отзывается. Но ведь Миленка уже на кухне? Да и Олешка, сын подруги Миленки, которого та просила приютить да пристроить… Вряд ли Миленка разрешила ему долго спать. Хотя, конечно, могла отправить его в огород – набрать овощи…
Лиля решила пока никого не звать, а самой осмотреть дом – убедиться, что повода для тревоги нет. Заглянула в родительскую спальню, затем в столовую: никого. Спустилась вниз… и сразу наткнулась на Миленку.
– Миленка, что с тобой?
Кухарка пробормотала нечто невнятное, повернулась на другой бок и захрапела. Итак, она жива, просто спит, но на голом полу это не годится. Лиля огляделась: в трёх шагах коврик, ещё бы дотащить туда дородную Миленку… Или лучше вот так…
Лиля отложила пистолет, передвинула коврик и подсунула его под кухарку. Та на мгновение приоткрыла глаза, но тотчас снова уснула. Лиле показалось, что от кухарки пахнет снотворным растением – одним из тех, с которыми она ознакомилась в хозяйстве Катерины. Как это понимать? Миленка приняла на ночь снотворное, да не в комнате слуг, а здесь, рядом с входом? И не рассчитала дозу? Лиля покачала головой: скорее женщину кто-то напоил. Но зачем?
Девушка вздохнула, покачала головой, ещё раз проверила оружие и прошла в противоположную часть этажа – тёмную в это время суток. Внезапно кто-то, скрывавшийся среди темноты, больно схватил её за правое запястье, выдернул пистолет и выкрутил руку.
Глава 2. Выкуп судьбой
Резким движением Лиля вырвалась из захвата. Молнией сверкнула мысль: «Сейчас бы пустить в ход заколку…» Однако правая рука болела и не допускала резких движений. Лиля дёрнулась назад – туда, где светло. Взгляд упал на дубинку – палку, которую вчера забыла Маня. Девушка подхватила это оружие и, отбрасывая чувство боли, перехватывая дубинку то за левый конец, то за правый, нанесла несколько ударов наугад в темноту. Палка ткнулась в нечто мягкое, вызвав крик боли. Круговой удар, быстрый шаг вперёд – и девушка подхватила с пола выпавший пистолет. «А теперь – наружу – и звать на помощь». Однако край глаза подметил тень.