Я внутренне сжалась: не знала, что делать, – убегать либо, притворясь, что ничего не слышала, продолжать сидеть как ни в чём не бывало. Клементий Варфоломеевич заиграл, и в затылок раздалось:
– Можно тебя?
Поднимаю голову на красивую даму и вымученно улыбаюсь: «Конечно».
Насторожённо отвечаю, кто я, откуда, сколько лет, чем завиваю волос, кто шил платье, кто по национальности, куда собираюсь поступать.
– Не обращай внимание на этих сплетниц, – советует она, – они молодости завидуют.
– Разве можно завидовать молодости – она преходяща!
– Ты ещё и философ… Нет, ты мне положительно нравишься!
После вальса она возвращается к женщинам.
– Премилая девчонка! – слышу я. – Вся, как на ладони, а волосы у неё от природы такие – она их не завивает!
В один из перерывов Роман Васильевич объявляет:
– Ребята, если хотите, можете вернуться к столам. Не стесняйтесь. Немного погодя отправимся в парк.
