Всё больней и любимее жизнь…
вернуться

Комичева Галина
Шрифт:

«Последние тёплые дни…»

Последние тёплые дни,как улыбка на грустном лице.Все уехали в город, остались однистарики во господней руце.Время встало на месте одном,на селе после сбора подсолнуха,по утрам, за парным молоком,будут сны толковаться по сонникам.Впрочем, толку-то сны толковатьникакого, да всё ж развлечениемежду тем, как воды натаскатьи домашней скотине почтениетой, что кормит людей, оказать.

«Как сторожа, у самой у веранды…»

Как сторожа, у самой у верандыстояли мальвы. На небе ночноммигали звёзд холодные брильянты,мы пили чай пустой, болтая ни о чём.А где-то за прудом раскачивались сосны,трудились муравьи, боровики росли,не дожидаясь дня. Там небольшого ростамохнатый пан играл мелодии свои.Нам не хотелось спать. В чертогах мирозданьятворилось нам неведомое, инеоновой луны ленивое блужданьенам не давало в дом из-за стола уйти.

«Кончается лето, кончается небо для птиц…»

Кончается лето, кончается небо для птиц,сегодня они еще носятся, как на пожаре.Высокий и точный полёт, он для избраннных лиц,для косточки тонкой и не жизнестойкой, пожалуй.Счастливый бы случай хотя бы одну уберёг,летала бы птица, летала бы, не умирала,она для других угольком высоту отмеряла б,да будет к ней милостив, будет к ней милостив Бог.А что до меня, то и весь бы мне век наблюдать,как из помарки пустой образуется тучаи растворяется тут же. И что тут гадать, —я для себя не искала бы участи лучшей.

«Подсолнухи освещают день…»

Подсолнухи освещают день,гром прогремит не завтра ещё,туман пройдёт, как от Бога тень.восстанет дуб, как Его плечо.Сгребут стога всех небес лучи,конь забредёт далеко в луга,всё что звучало, вдруг замолчит,небо раскроется донага.

«Звёзды падали в траву…»

Звёзды падали в траву,и с травой соприкасаясь,таяли и превращалисьв сновиденье наяву.Ночь раскинула крыланад затихшею деревней.Были призрачны деревья,и земля была тепла…

«На берегу Днепра две горстки рыбаков…»

На берегу Днепра две горстки рыбаков,привязанные прутиками к силебольшой воды, до вечера застыли,реки неспешной принимая кровь.Закатный свет прибрежние кустыокрасит охрой, удлинятся тени,хозяин вод в невиданных владеньяхзаговорит наречьем темноты.И будет ночь огромна над Днепром,и будут небеса над ним бездонныс дрожащей филигранью, с серебром,значками нот упавших с неба долу.

«спокойное лето…»

спокойное летохолмыничего не прошу у судьбыпо небу плывут времена-временакакое у них исчисленьея не пойму

«Падает свет на ладонь подорожника…»

Падает свет на ладонь подорожника,солнце всем телом легло на луга,маки горят в ожиданье художникаи неподвижны стога.Тёмные ирисы среди равнинноговремени, как объясненье в любви.Ветки деревьев, их нервные линиивпишутся в строчки мои.

«Холодный, дрожащий в тумане, дождь моросит…»

Холодный, дрожащий в тумане, дождь моросит,но если тепло одеться и зонт над собою раскрыть,хорошо в эту пору смотреть на тяжёлое тело реки.Неужели где-то воюют сейчас?Идут президентские выборы?Дверь закрывают на ключ?..

«Всё голо. Льют дожди. Классический ноябрь…»

Всё голо. Льют дожди. Классический ноябрь.Ничто не нарушает совершенствастволов промокших, веточек продрогших,и точно вычерчена луж густая рябь.Всё, что могло отпеть и отплясать,ушло, как не было. Законы постоянстваневедомы природе, и пространстводаёт себе свободу замиратьна высшей точке грусти и блаженства.

«Одна. Болею собой…»

Одна. Болею собой.За окнами после дождятонкие-тонкие, тёмные-тёмныеруки пустых тополей.Долгая ляжет зимапод шорох троллейбусных шин,скажи-ка мне, время, куда,куда мы с тобою спешим?Книгу раскрыть наугад,в ней будет написано так —«для много страдавшей душине так уж печален закат».