?динственной отрадой для Элен в эти дни стали игры с братьями и занятия с Иви. Только с ними она расслаблялась и могла хоть отчасти радоватьcя жизни. Впрочем, был еще один момент, пролившийся бальзамом на мстительное сердце не леди Элен, а Елены Павловны Ласточкиной. Она имела презабавную беседу с кузиной Марианной, а дело было так...

***

Счастливая новобрачная навестила Элен поздно вечером. В тот час, когда измученная дневным заботами, она уже переоделась в ночное и отпустила Иви.

– Можно к тебе?
– после короткого стука поинтересовалась Марианна.

– Входи, раз пришла.

– Я понимаю, что ты не хочешь меня видеть, - мило покраснела сестрица.
– Но я должна извиниться перед тобой, объяснить...
– она замолчала, то ли подыскивая подходящие к случаю слова, то ли давая возможность Элен проявить благородство и великодушно простить родственницу.

Та на поводу не пошла. Сидела себе перед зеркалом, расчесывала пышные золотисто-ореховые локоны и улыбалась загадочно.

– Можешь поздравить меня, – поняв, что отпущения грехов не будет, Марианна решила пойти другим путем. – Вчера нас с Роланом обвенчали. Правда, бракосочетание прошло очень скромно. Зато я теперь ношу гордое имя прославленных баронов Иттенбрю.

И снова ее посыл ушел в молоко. Плевать было Елене Павловне и на замужний статус, и на баронов Иттенбрю.

– По-моему, это справедливо, – сверкнула глазами молодая жена. – Подумай сама, я ведь старше, значит и замуж должна выходить раньше тебя. К тому же только благодаря нашей с Роланом любви ты заключишь союз с герцогом. А это значит, что с тебя причитается.

?лена Павловна фыркнула, сдерживая смех.

– Не вижу ничего забавного, – нахмурилась кузина. – Лучше подумай о том, какую компенсацию мне, то есть нам ты сможешь предоставить в будущем. Ролан считает, что должность коменданта Балеара (главный город герцогства) ему бы подошла.

– Чего?
– осведомилась порядком обалдевшая от такой наглости леди Ласточкина.

– Оставь эти простонародные манеры, - поморщилась вкрай оборзевшая сестрица.
– Я тебе это как опытная, замужняя, между прочим, женщина говорю. И потом, - тут лицо Марианны превратилось в маску скорби. И было похоже, что на этот раз она не придуривается, - из-за тебя я претерпела настоящие муки. Знаешь, как страшно было стоять там, в гардеробной? Насколько мучительно было осознавать, что в момент наивысшего единения тебя прервали самым беспардонным образом, выставили напоказ твою...

– ?олую задницу, – подсказала вырвавшаяся из-под жесткого контроля леди Елена Павловна.
– Впрочем, это относится исключительно к тебе. Ролан открылся с иной, честно говоря, неприглядной стороны.

– Ты...

– Я особо, конечно, не приглядывалась. Хотя вру, посмотрела. Ничего впечатляющего. Воображение рисовало мне нечто более монументальное, стенобитное орудие что ли... Увы, действительность оказалась куда как скромнее. Слава Всевышнему, что не мне, а тебе с этим жить. Что же касается компенсации, хватит с тебя приданного. Радуйся, что не ославили продажной девкой.

– Да как ты смеешь!
– вскочила Марианна.
– Моя репутация - твоя репутация! Думаешь, выдали бы тебя за принца, если бы вскрылись обстоятельства, при которых ты обрела магию?

– Задай это вопрос лорду Годфриду, - равнодушно посоветовала ?лена Павловна. – Он с удовольствием тебе ответит. И заканчивай уже свой неумелый шантаж. Можно подумать, с тебя не взяли клятвы о неразглашении.

– Но мне действительно было страшно стоять, все слышать и понимать, но не иметь возможности пошевелиться, – расплакалась кузина.
– И потом... Знаешь, как ужасно стыдно в таком виде предстать перед родителями и придворным магом. Я думала, что умру от стыда. Да и Ролан...

– Уволь меня о перечисления подробностей, – поморщилась ?лена Павловна. – Ты во всем виновата сама. Не нужно было крутить шашни с чужим женихом.

– Он меня любит, а я люблю его! Ясно?!

– Куда уж яснее, - отвернулась от зеркала не Елена Павловна. Нет, на Марианну смотрела леди Элен. Преданная, обманутая, но не сломленная. – Вот и наслаждайся счастьем с любимым, а обо мне забудь. Живи свои умом, упивайся подлостью да смотри, не вздумай подсылать ко мне муженька. В козла превращу, никакой придворный маг не расколдует. А теперь уходи.

– Гадюка!
– бросила в бессильном гневе Марианна, но дверью хлопать не стала. Хватило ума не поднимать шум.

– Вот же дура, прости, Господи, - покачала головой Элен.
– Однако надо бы задвинуть засов, а то каззлу хватит ума явиться ко мне с уговорами и жалкой ковырялкой наперевес.

Она тревожилась напрасно. ролану Иттенбрю было не о любви во вcех смыслах этого слова. Длительное стояние без порток отразилось на его мужской состоятельности не самым лучшим образом. К тому же из всех углов в сторону несчастного баронета неслись насмешки. И "ваша малость" была самой невинной из них. Да и мессир граф однозначно дал понять, что незадачливому женишку стоит держаться подальше от его дочери. Если, конечно, ему не надоело жить.