В процессе расследования сотрудники бюро прочитали приблизительно 30 тысяч электронных писем, которые Х. Клинтон передала в Государственный департамент в декабре 2014 г. Если в письмах предположительно содержалась секретная информация, ФБР направляло такие письма в правительственные ведомства, из которых они были получены, с целью выявления наличия секретных сведений. В результате было обнаружено 110 писем с секретной информацией.

Сотрудники бюро опросили несколько человек, причастных к отбору этих 30 тысяч из 60 тысяч имевшихся в целом электронных писем Х. Клинтон. Они пришли к выводу, что «имелась обоснованная уверенность в том, что никакого ненадлежащего поведения не было» в процессе этого отбора. В конечном счёте ФБР выявило следующее: «Хотя мы не нашли очевидных доказательств того, что Клинтон или её коллеги намеревались нарушить законы, регулирующие обращение с секретной информацией, имеются доказательства, что они были в высшей степени небрежны в этом отношении». Относительно «потенциальных компьютерных вторжений со стороны враждебных акторов» бюро «не нашло прямых доказательств, что персональный электронный домен министра Х. Клинтон, в его различных конфигурациях с 2009 г., был подвергнут успешной хакерской атаке» 41 .

В заявлении Дж. Коми по поводу рекомендаций Министерству юстиции говорилось: «Хотя имеются доказательства потенциальных нарушений статутов, регулирующих обращение с секретной информацией, наше мнение заключается в том, что ни один разумный прокурор не сумеет возбудить данное дело… Мы не можем найти обоснование, которое поддерживало бы предъявление уголовных обвинений на основании имеющихся фактов». И в итоге: «Хотя Министерство юстиции принимает окончательное решение в делах, подобных этому, мы выражаем ему нашу точку зрения, что никакие обвинения не уместны в данном случае».

Завершил своё заявление Дж. Коми с большим пафосом: «Это расследование было проведено компетентно, честно и независимо. Никакого внешнего влияния какого-либо рода не было… Только реальные факты имеют значение, и ФБР выяснило их полностью аполитичным и профессиональным способом» 42 .

Как будет показано в последующих главах, в период избирательной кампании 2016 г. ФБР было политически ангажировано и явно потворствовало демократам.

Такое необычное заявление в оправдание Х. Клинтон закономерно вызвало сомнения у законодателей-республиканцев в Конгрессе, контролировавших тогда обе палаты, относительно объективности ФБР. 7 июля Дж. Коми был вызван в Комитет по надзору и правительственным реформам Палаты представителей для дачи показаний. Напряжённые слушания продолжались четыре с половиной часа.

На них Дж. Коми к удивлению конгрессменов-республиканцев сообщил, что ранее сделанные под присягой заявления Х. Клинтон о том, что её переписка через личный почтовый электронный ящик не содержала секретной информации, «не были истинными». Сразу же последовали вопросы – означало ли это, что Х. Клинтон совершила уголовное преступление? Дж. Коми твёрдо отстаивал позицию, озвученную в его заявлении, что действия Х. Клинтон следует рассматривать как «колоссальную халатность», но что «не было оснований заключить, что она лгала ФБР». В то же время он признал, что лжесвидетельство под присягой – это уголовное преступление 43 . Он также опроверг ранее сделанные заявления Х. Клинтон о том, что она передала всю необходимую переписку Госдепартаменту, подчеркнув, что бюро нашло «тысячи писем, которые не были переданы».

Некоторые конгрессмены-республиканцы полагали, что Х. Клинтон «лгала американскому народу», что в ФБР имелись «двойные стандарты» и что, если бы на месте Клинтон был человек, не принадлежащий к политической элите, результаты расследования были бы иными.

На это Дж. Коми вновь повторил: «Ни один разумный прокурор не сумел бы возбудить дело» на основе имевшихся фактов и не было доказательств того, что Х. Клинтон и её корреспонденты знали, что «они совершали нечто противозаконное». Он также отверг то, что в ФБР существовали двойные стандарты 44 . На основании рекомендаций ФБР министр юстиции, в то время Лоретта Линч, заявила, что расследование в отношении Х. Клинтон завершено без предъявления каких-либо обвинений.

В действиях директора ФБР в данном случае следует принимать во внимание и его личный интерес. Он был назначен на эту должность президентом-демократом Б. Обамой в 2013 г. и по закону мог находиться на ней не более десяти лет. Если бы Министерство юстиции попыталось гипотетически предъявить уголовные обвинения Х. Клинтон – кандидату в президенты от Демократической партии, на основе результатов расследований ФБР, то Б. Обама мог элементарно уволить Дж. Коми с должности директоря бюро, найдя какой-нибудь благовидный предлог.

19 августа 2016 г. П. Манафорт ушёл в отставку с должности руководителя предвыборной команды Д. Трампа, который поблагодарил его, в частности, за эффективную работу на предвыборном съезде республиканцев, назвав «истинным профессионалом». Можно согласиться с позицией либеральных СМИ, утверждавших, что эта отставка стала, во многом, результатом множества публикаций о деятельности Манафорта в качестве лоббиста на украинское руководство во главе с «пророссийским» В. Януковичем. При этом подчёркивалось, что он не регистрировался в качестве иностранного агента 45 в соответствии с законом 1938 года.

В то же время заместитель П. Манафорта Рик Гейтс остался в составе команды Д. Трампа, осуществляя взаимодействие с Национальным комитетом Республиканской партии. Он также ранее работал с вашингтонскими лоббистскими фирмами, отстаивая интересы Украины во главе с В. Януковичем, и также не регистрировался как иностранный агент.

Менеджер предвыборной кампании Х. Клинтон Робби Мук в то время заявил, что отставка Манафорта есть «очевидное признание того, что вызывающие тревогу связи команды Д. Трампа с прокремлёвскими элементами в России и на Украине существуют». Но это «не конец, а начало истории». Избавление от Манафорта, по его мнению, «не заканчивает странный роман Трампа с Путиным» 46 .