* * *

— Рик, и все-таки ты идиот! Как ты мог купиться на рекламу этих уродов?! Да стоит тебе только свистнуть и тебе даст любая прямоходящая самка человека в возрасте от восемнадцати до шестидесяти в радиусе пятнадцати километров! Что с тобой не так?! Почему ты променял их на… на этих?!..

Меня зовут Рикардо Пржевальский. Для друзей — Рик, Рич, Рикки. Мамочка моя была испанским дипломатом, а папаша — русским офицером военной разведки, первопроходцем Ориона. Он был одним из первых разведчиков, кто погиб от переизбытка маны в организме, когда люди еще не знали причины эпидемии. А мама умерла еще раньше, когда я был совсем маленьким, поэтому я вот уже два с половиной года живу совсем один. В этом году мне исполнилось двадцать пять, государство выплачивает мне крохотную дотацию, размер которой даже озвучивать смешно. Но не все так плохо, как кажется. Мои родители на самом деле владели фармацевтической компанией, приносящей им немалый доход. А с кончиной отца управление перешло ко мне. Формально я мало в чем разбирался, а потому и со спокойной душой передал бразды правления другу отца. Мне начислялся довольно неплохой месячный доход, повлиять на который не мог никто, даже временный директор. Таково было условие отца в найденном завещании. Папа подстраховался, уходя в неизвестность чужого мира, за что я ему очень благодарен. Без денег компании точно не выжил бы. Уход из жизни отца меня сильно подкосил морально, поэтому я с головой ушел в учебы, забив на все передряги, которые происходили во всем мире в связи с вторжением пришельцев. Наши военные быстро справились с атакующими, а потом началось строительство Центров… Я краем уха слушал новости, но не вникал. У меня хватало забот с учебой, переездом из дома родителей в новый отстроенный частный коттедж в другой части города на морском побережье, продажей собственности, принадлежащей родителям, и многого другого. А закончив универ и отдохнув недельку, я вдруг понял, что остался совсем один в незнакомой части города, не считая пары сокурсников-друзей.

Вот почему я сейчас стою вместе с ними напротив заветной двери, до открытия которой остаются считанные минуты, а мои бывшие однокашники изо всех сил пытаются меня отговорить от следующего шага. Но я твердо решил, что не хочу заводить отношений с обычными девушками. Да и вообще не хочу каких-бы то ни было отношений! Вот только в завещании была небольшая приписка:

«Все мое состояние перейдет в управление сына только в том случае, если он за такой-то срок станет полноценным мужчиной!»

Ниже шло объяснение того, что именно он подразумевал под «полноценностью» и почему так решил. Оказалось, что папаше до жути надоела моя затворническая жизнь. Я и до института был довольно тихим и спокойным парнем, предпочитая комнату с компьютером улице и сверстникам. За отведенный им срок мне предстояло как минимум завести отношения с противоположным полом, а еще лучше — жениться, чтобы они были подтверждены на бумаге. Это было не обязательным условием, а так, для галочки.

Между прочим, срок довольно скоро истекал, а у меня в голове было пусто. Знакомиться с девушками в универе не получалось, хотя желающих окрутить одинокого и симпатичного студента с квартирой и денежкой в портмоне было предостаточно. Однокурсники только пальцем у виска крутили, когда я в очередной раз отправлял подальше от себя новую халявщицу, готовую раздвинуть ноги и широко открыть рот ради безбедной жизни в замужестве. Нет, конечно, мне встречались нормальные девушки, но дальше одноразового перепихона дело не заходило. Я не ощущал к ним никакой тяги, не говоря уже о любви. Сексуальное влечение максимум. Должно быть, что-то во мне перегорело после смерти отца…

— Почему я променял баб, озабоченных только собой и своим существованием, вечно спорящих и пилящих своих парней?! — разозлился, наконец, я, устав от причитаний Васьки и Санька. — Почему я променял их на других опасных монстров из неизвестного мира? Вот я смотрю на вас и мне уже обоих жаль. Саня! Что твоя Катька уже с животом ходит?! Вы сколько с ней встречаетесь?!

— Ну-у, полгода, а что? — озадаченно протянул тот.

— А тебе не кажется подозрительным то, что она чересчур быстро залетела от тебя, старичок? — уточняю, глядя, как на его лице начинается напряженная работа мысли. — Или она тебе втирала, что все из-за большой любви к тебе так случилось?

— Ну… как бы так все и было, — начинает отбиваться тот. — И, вообще, какая тебе разница?! Мы с ней любим друг друга! И ребенок тот — от меня! Ты лучше о себе подумай!

— Подумаю, — вздыхаю в ответ. — Главное, не пугайся, если твой сынок или дочка черненькими родятся. Помнишь, от кого Катька к тебе ушла?

Васька громко ржет. Даже на мое лицо наползает улыбка. Катя Семиверстова, миленькая студенточка с грудью пятого размера, не отказывавшая практически никому в общаге, последний раз была замечена с Мгунгу Мбабве, хорошим и весьма эрудированным парнем из Африки. Правда, он всем втирал, что является наследным принцем, из-за чего пользовался бешеной популярностью у таких наивных дурочек, как Катя, а на деле оказался тринадцатым и почти никому не нужным сыном какого-то вождя в Зажопинске. Когда этот факт вскрылся, Катя, потратившая на него «лучшие месяцы общажной жизни», быстро перебежала к Саньку, давно сохшему по ее необъятным сиськам. Втюрившийся в деваху парень даже не обратил внимания на подозрительно быстро вздувшийся животик, а на друзей, пытавшихся открыть ему глаза, сильно обижался, считая это за нелепые слухи и зависть.

— Че ты ржешь? — наступила очередь распекать Ваську. — Ты надумал, куда работать идти? Сколько кредитов набрал ради своей… этой… как ее?

Василий в отличие от простодушного Сани знал толк в женщинах, перепробовав едва ли не все женское население общаги нашего университета. Вот только он никак не мог предположить, что к самому выпуску столкнется с хищницей, не уступающей, но даже превышающей его собственные умения! Анжела Громова, дочка какого-то бизнесмена, оказалась далеко не простой простушкой, какой предстала при первой встрече с Васькой. Девушка умело обработала похотливого студента, привлекла его внимание, и легко влюбила в себя «опытного Дон Жуана». Ослепленный вспыхнувшей страстью, Васька принялся тратить все сбережения на дорогие подарки, взял кредит на последний дайфон, назанимал денег у друзей, в том числе и у меня, и на крыльях любви полетел навстречу судьбе. Он даже не подозревал о том, что является всего лишь очередным «лохом», встретившимся на пути акулы по имени Анжела. Так же, как и Саня, Василий не принимал близко к разуму слова о том, что та лишь играется с ним, отчаянно желая верить в истинную любовь.

— Э-э-э, знаешь же, я все отдам, — промямлил тот, уводя взгляд. — Кстати, не хочешь сделать взнос в фонд голодающих студентов-выпускников? А то так жрать хочется, что переночевать не с кем?

Вздохнув, я вытащил из кармана смартфон, где тыкнул в приложение «Еврейбанка». Номер Васьки был сверху, поэтому перекинуть ему на счет пару сотен рубликов не составило особых проблем.

— Вась, я тебе не меценат, — строго говорю воспрянувшему парню. — Скорее найди себе работу, иначе скоро будешь бегать от коллекторов. И не надейся, что твои родители будут за тебя кредиты отдавать.

Его родня занималась торговлей, но насколько мне было известно, умели считать деньги. Конечно, в крайнем случае помогут сыночку, но Вася должен и сам справиться, если еще мозги остались.

— Ты же знаешь, в долгу не останусь, — ухмыльнулся тот. — А ты все подум…

Его слова заглушил шум открываемой двери и приятный женский голос, раздавшийся из динамиков:

— Кандидатов на прием существ по обмену просим заходить по одному в порядке живой очереди!

Кроме нас перед входом было еще несколько человек, прибывших раньше нас. Дождавшись своей очереди, прохожу внутрь Центра, где еще не был ни разу даже в качестве простого зеваки.