Вот что тут сказать? По существу, отбил почти всё потраченное на шмотки и аксессуары. А ещё окончательно уяснил, что на конкретном историческом отрезке времени, в определённой географической области деньги реально могут сами к тебе прийти. Нужно только не зевать и вовремя их подобрать… предварительно, если требуется, уронив тех, кто их тебе принёс. Тех, разумеется, кого ну вот ни разу не жалко. Моральные принципы? Не смешите мои тапочки, они от этого дырявятся. Мои принципы всегда со мной, пусть даже с памятью какие-то странные проблемы. И вообще, мне ещё в магазины забежать надобно. Нормальные магазины, за нормальными продуктами. А то как вспомню то, что этой ночью в холодильнике и вообще на кухне узрел — хочется одновременно и всплакнуть, и пнуть тех уродов, которые уже давным-давно довели до ситуации, когда семья из двух учителей даже поесть нормально на протяжении месяца за свои жалкие зарплаты не может.

Апрель 1992 года

Магазины вы, магазины… Как в советское время не было там ни черта, так и за минувшие с момента краха СССР месяцы не слишком многое на полках появилось. Но это если в обычные забегать, а не в новооткрывшиеся. Вот в таких хоть цены и были откровенно конскими, но зато и продукты имелись вполне себе пристойные, от которых тоска-печаль не пробуждалась. Туда, конечно, я и зашёл, в один из таких новооткрывшихся, поближе к дому, дабы далеко не тащить пакеты. Лень, именно она двигатель прогресса, а я сроду считал себя именно прогрессивной личностью.

Мда, тяжеловато будет, хотя и терпимо. В голову неожиданно постучалась мысль о том, что есть такое понятие как доставка, но тут же уползла обратно. Может там, в нормально европейских — не только по расположению, но и по ментальности, не искалеченной семью десятками лет откровенной азиатчины — странах подобный сервис и есть, причём давно. а тут, где только-только краснознамённый маразм ласты склеил… шалишь. Нескоро подобное будет, аж в… Бр-р! Вот и опять что-то постучалось, причём пророческое такое, мать его за ногу. Аж малость не по себе стало, хоть и схлынуло быстро. Не по себе, зато ощущение как бы и жуткое, но одновременно интересное, притягивающее. Ничего, я ещё попробую в глубинах своего разума покопаться, пробить крепкую, но всё же не непробиваемую, судя по таким вот сигналам, стену.

— Сева! Ты что ль? Ну тебя не узнать прям, ишь какой упакованный, в фирме весь!

Дёрнувшись было в первое мгновение, я всё ж удержался, опознав радостный голос. Вот он, его источник — белобрысый, почти что альбинос, хоть и не дотягивающий до этого определения, коренастый такой парень на вид лет двадцати с небольшим хвостиком. Одет расхлябанно, не так чтоб очень козырно, но и не в советско-постсоветский ширпотреб. Васька Куницын по прозвищу Геолог

Не одноклассник, ибо учился на класс старше, но жил в соседнем дворе. Давний не то приятель, не то ближе к другу по имеющимся воспоминаниям. Большой любитель девочек, хорошего вина, игры в карты. Особенно в покер, будь он неладен, эта ни разу не любимая мной игра, где многое зависит от везения и немногим меньше от умения держать каменную рожу либо изображать ложные эмоции с целью перехитрить на психологическом уровне противника. Но чистое везение всё равно на первом месте.

— Я, разумеется, кто ж ещё то.

Только и оставалось, что, слегка вздохнув, протянуть руку, косточками которой Василий малость и похрустел. Благо с физической силой там было не просто в порядке, а даже в некотором избытке. И исходная предрасположенность, и качалка, в которой тот не то что сиднем сидел, но частенько захаживал аж с последнего класса школы. Тогда они ещё были этакими полулегальными, не одобряемыми коммунистической идеологией. Типа, если будущий строитель коммунизма занимается подобным, то не иначе как поддался тлетворному влиянию идеологического противника… и тому подобная мура. Идеология подохла в корчах — и плакать по ней почти никто из знакомых схожего возраста точно не собирался за немногими странными исключениями — а вот качалки и прочие тренажёрные залы становились всё более популярными, более распространёнными, находя новых и новых клиентов. И нашли бы ещё больше, будь у людей нормальные деньги на их посещение. А так… по ситуации.

Хотя у Геолога с финансами всегда всё было пристойно. Не у него самого, откровенно то говоря. Откуда у простого студента, учащегося на факультете журналистики, деньги? Стипендия — а вернее то, что ей называлось — это ж чисто похохотать и то сквозь слёзы. Зато его предки — дело другое. Отец Василия как раз и был самым настоящим геологом, изъездившим не только просторы нашей необъятной, но и в зарубежные командировки часто попадавший, уж точно не менее десятка раз. А подобное, доложу я вам, в недоброй памяти недавние советские времена было официальным источником пусть и не собственно валюты — официально, по крайней мере — а заменяющего оную суррогата. Под суррогатом имелись в виду «чеки», на которые можно было покупать куда более хорошие товары, нежели продавались в обычных совмагазинах, доступных любому обладателю молоткасто-серпастой красной советской паспортины. С крушением советского государства семья тоже в скудость впадать не собиралась. Отец Васи вновь слинял в зарубежную командировку, на сей раз чисто на коммерческих началах и, как я слышал, всерьёз рассчитывал в ближайшие год-два окончательно закрепиться за кордоном и семью туда же перетащить. Но это всё в будущем, а пока… Пока что сам Васька, что его мать, что две сестры, младшая и старшая, находились тут, в Новиграде.

— Пойдём, посидим-покурим. Ты как, не против?

— В принципе нет, но… — взглядом показываю на свой груз. — Сначала домой это всё забросить надо. И раз уж ты мне по дороге попался, да ещё и с ценным предложением — хватай один из пакетов, поможешь побыстрее и покомфортнее до дома добраться. А там груз сброшу и свободен.

— Замётано.

И хвать тот пакет, который и выглядел полегче, да и являлся таковым. Васисуалий в своём репертуаре. Качалка там или нет, но нагружать себя работой он с детства не любил и всеми силами от оной отлынивал. Особенно от «общественно полезной», она же для конкретного человека не то что совершенно бесполезная, а ещё лишняя, зачастую даже вредная. Все эти канувшие в Лету субботники, комсомольско-пионерские обязательства и прочая по***нь, рыдать о которой могут разве что совсем больные на голову или патентованные мазохисты.

И, конечно же. склонность к болтовне. Порой лёгкая, а иногда, в период обострений, ну совсем не затыкаемая. Даже интересно, какое состояние у него сейчас? Впрочем, сейчас оно и прояснится, тут и к гадалке ходить не стоит.

— Приоделся. Перстень, цепь не златая, но серебряная. С каких доходов гуляешь, Сева? Ты ж в карты не играешь, торговать тож не выучен. Или страшно-ужасная секретина?

— В меру, всё в меру. Скажем так, произошла частичная коррекция жизненного пути, в силу обстоятельств. Результат, как видишь, покамест вполне пристойный и достойный. Но никаких карт, больно они переменчивы и вообще можно крупно влететь.