— Ты говоришь, она очень сильна. Какой у нее талант?

Ярослав перевел взгляд светло-голубых глаз на Рэя.

— Если она тебе сама не рассказала, то уж я всяко не вправе выдавать секреты.

— Да что такого секретного в таланте?

— Знаешь проблему — знаешь решение, слышал о таком? Информация не только в нашем мире играла огромную роль. Если кто-то знает, как работает талант героя, этот кто-то знает и как с таким героем справиться.

— И что? Я понял, какой талант у тебя, ты мастер копья.

— Не совсем точно, но считай, что так. Копье хорошее оружие, — он бросил взгляд на лежащее поверх вещмешка древко, — но, скажем, в тесном помещении мне намного сложнее им пользоваться. Вот тебе и идея для ловушки.

— Ловушки? — изумился Рэй. — Да что не так с этим миром? Почему герой вынужден скрываться?

Копейщик поразмыслил и, присаживаясь на спальник, произнес:

— Тебе в каком-то смысле повезло, в заточении никто не узнал о твоем происхождении. Ты инстинктивно понял, что об этом не стоит распространяться. Прими совет, продолжай скрывать.

Поздняя весна: заканчивается травник месяц

Охотничий отряд шел обратно ранним утром, в Бересту должны были вернуться еще до обеда. Рэй зевал до боли в челюсти из-за беспокойного ночного сна — опасался снова переместиться в пространстве; а ну как старуха, недовольная недочитанными стихами, решит призвать к ответу.

— Не зевай, коровья лепеха как залетит в варежку, — с усмешкой ткнул в спину Ярослав.

— Если только ты закинешь.

— Не выспался?

Рэй покачал головой, разминая затекшую шею.

— О Насте думал?

— Лучше бы о ней. Не так уж она мне интересна, — немного съюлил Рэй. — Да и куда мне, невольнику.

— Ну да, ну да, — якобы безразлично ответил копейщик, обгоняя Рэя на широкой тропинке, а поравнявшись, вдруг заговорщически толкнул в бок, шепнув: — Но задница у нее огонь, а?

Рэй сначала хмыкнул, ибо скабрезностей не любил, но через секунду с серьезностью кивнул: огонь.

Группа без триумфа возвратилась в Бересту.

Ярослав отчитался о сомнительных успехах охоты, сдал «средство» в виде каторжанина и, отвергнув предложение судьи провести еще одну вылазку, вышел из стольного здания.

— Я сегодня ухожу. Прямо сейчас, точнее. Пойду вдоль реки и прочь отсюда. Осяду на какое-то время в Умире. К тому же присмотрю, чтобы Настя глупостей не натворила. Ты-то как?

Рэй дернул плечами, осматривая опостылевший взгляду двор.

— В общем, — после короткой паузы продолжил мастер копья, — судья не разрешил тебя отпустить для другого задания, а выплатить разом твой огромный штраф у меня просто недостанет денег.

— Само собой, пять лет еще срок, — пожал плечами Рэй, как вдруг спохватился: — Ты что, просил судью? За меня?

Ярослав самодовольно хмыкнул:

— Ты меня хоть и считаешь надутым подонком, это твое право, но мне вовсе не чужды геройские добродетели. Надеюсь, понимаешь, что я не имею права пособничать заключенному в побеге, тут уж извиняй. Но если чем-то другим помочь…

Рэй покачал головой:

— Одно общение с героями уже принесло мне немало бед.

Ярослав понимающе кивнул.

— Тишка, мы готовы?

Безмолвный следопыт похлопал по плечу, за которым высился рюкзак.

— Рэй, — обратился копейщик, оказавшись у того за спиной. — Это твоя жизнь, тебе и решать, как ее прожить. Ты можешь стать героем, я вижу это в тебе. Не мирись с судьбой. Она жестока и несправедлива, потому бейся, даже кровью выбивая свое.

Рэй обернулся вслед, не понимая, к чему клонит Ярослав.

— Беги, — односложно сказал он. — При первой же возможности! Не для того мы отдали наши настоящие жизни, чтобы провести их в заключении. Я не имею права оказать тебе помощь в противозаконном действии, — с силой сжимая древко, повторил он, — но если только доберешься до Умиры, обещаю, что не отвернусь от тебя. Я останусь там еще минимум на месяц, а может, и дольше.

Рэй глядел герою вслед до тех пор, пока главные ворота не захлопнулись.

Последние месяцы он и не планировал побег, однако слова Ярослава вновь затаили в его душе веру в геройское призвание.

Тут подле него оказался сторож, один из Носовых приятелей, и ощеренная ухмылка на его лице не предвещала добра.

— Нагулялся?

Каторжник не ответил.

— Правила ты знаешь, — протянул он дурно пахнущую кадку. — Опоздал на построение — отрабатывай.

— Меня ночью даже в лагере не было. Я с мастером копья…