— Всё она помнит… И побольше многих. Но мне не хотелось бы напоминать ей про некоторые моменты, — он поднялся, чуть поклонившись. — Хорошего дня, миледи.

— И Вам, лорд Эрлонд. Надеюсь наше знакомство продолжится и после того как основные проблемы отступят, — она включила один из основных мониторов, вновь погружаясь в работу.

Эрлонд отправился обратно к медикам и, не застав у Сёмы Сиру, остался там. Стекляшки уже привезли, так что он надеялся, что это может отвлечь Сёму.

***

«Он чувствовал каждое движение, каждый стон, шёпот, желание… Лёгким отсветом под его руками серебрилась её чешуя, когда он касался, ласкал, обладал… И когда она звала его в ответ, отвечала и желала!»

Его чуть не вывернуло от осознания происходящего и он отчаянно заметался, силясь прогнать эти воспоминания.

— Не тронь! Не надо! Нет! Всё потом… Дальше надо… Раньше… Дальше!.. — слова хлёстким ударом оборвали картину, и он замер тяжело дыша, но всё ещё не просыпаясь.

Тёплая бездонная тьма обнимала его под лёгкий перезвон колокольчиков. Спустя пару мгновений тьма отступила…

Утренний туман ещё прятался в городских улочках, а в его любимом баре у самой реки уже были распахнуты гостеприимные двери. Он сидел на веранде с золотистым хмельным напитком в огромной прозрачной кружке и наслаждался неспешным утром. Подсевший дракон был самоуверен и нахален.

— Тебе остального места мало? — на его замечание серебряный лишь ухмыльнулся.

— А если я с предложением?

— То оно должно быть очень привлекательным, чтобы я тебя за шкирку не выкинул…

— Насколько я понимаю, у вас очень специфические запросы, а я могу предложить вам некоторые вещи, которые здесь не достать или очень хорошую сумму за пустячковую услугу…

— Чего ты хочешь, тощая задница? — Серебряный стерпел даже оскорбление.

На стол легла карточка с изображением симпатичной драконицы.

— Сойертовское отродье должно сдохнуть. Любым методом… Мне важен лишь результат… — она была неприлично красива и даже с карточки смотрела на его слегка властно и презрительно.

— Допустим…

— Сколько вы хотите за этот пустяк?

— Ты правда думаешь, что мне нужны деньги?

— Тогда… Чего ты попросишь?

— Я хочу уйти отсюда так, чтобы ни местные, ни на Хортоне не узнали куда… Сможешь, тощая задница?

— Это легко можно устроить. Она скоро прибудет на Монарот в составе комиссии наблюдателей. Постарайся сделать так, чтобы комиссия уехала без неё.

— А её родня…

— К моменту когда они прибудут, родни у неё уже не будет. Удачи… — серебряный поклонился и словно растворился в утренней дымке…

Когда он очнулся, вокруг никого не было. Только куча стекла разного размера и формы стояла в углу, в какой-то прозрачном пакете. Эр выполнил своё обещание. Сёма сел на кровати тяжело дыша. Увиденное плохо укладывалось в сознании, его трясло, мутило и выворачивало от одной мысли об увиденном. О некоторых моментах он пытался запретить себе даже думать, хоть и получалось плохо. Попытка вспомнить лицо серебряного отозвалась острой головной болью, но сквозь неё и лёгкий звон в ушах он всё-таки смог зафиксировать его.

Эр скорее забежал, допивая что-то на ходу.

— Прости… ты как? — он подошёл, присаживаясь на корточки рядом с кроватью.

Не открывая глаз, Сёма выставил руку и родил на ладони шар изменчивого пламени. Сначала в нём плясали лишь отблески пламени, но спустя несколько долгих минут в шаре отразилось не очень чёткое, но достаточно опознаваемое изображение дракона. Удерживать изображение долго он не смог — рука затряслась и шар, дернувшись, распался. Эр нахмурился.

— Нет, не встречал. Прости. Может, когда закончим сейчас курс, поедем к серебряным и ты тихонько посмотришь на всех, вдруг кого узнаешь?

Крылатый попытался отрицательно дёрнуть головой, но лишь скривился от боли и осторожно замер. Эр метнулся к нему, обнимая.

— Тихо… всё хорошо, ты чего? — он чуть погладил его по голове и начал сканирование.

— Это немного неприятно. Трудно удержать… — самому ему даже шёпот казался громким.

Эр дотронулся до головы, пытаясь нормализовать давление.

— Сейчас будет полегче.

Сёма привычным жестом аккуратно ткнулся в ладонь наставника и замер, давая целительской силе время успокоить боль.