Ингрит торопливо подошла к Пруденс, отодвинула плащ, нормально стянув шнурки корсета.

– Ай, тише. Мне дышать нечем.

– Танцевать хочешь, или нет? – Выглянула она за плечо.

– Конечно хочу.

– Отлично. – Из кармана своего платья она вытащила самодельную маску, такого же зелёного окраса как плащ Пруденс, из перьев петухов.

Радостно приняв подарок, они взялись за руки и помчались в сторону города. Гильдия находится не так далеко от Клиррока, и оказавшись в непосредственной близости Ингрит нацепила свою маску, примерно такую же, как и у подруги, но с красными перьями.

Помогая ей с узелком на затылке, в городе уже начались барабаны. Пруденс хотела рвануть туда, но подруга удержала её за запястье.

– Ты что?! – Зашипела она. – Ночи Самаэля. Надевай маску.

– Да, точно.

В Ночь Самаэля, или три ночи жатвы как они называются в народе, все, кто были вне дома должны были носить маски. Окало тысячи лет назад, эта ночь наводила ужас на людей, ведь в тот отрезок времени погибла куда больше людей, чем в любые другие. И тогда люди стали носить подношения Самаэлю, дабы сдобрить. Но люди продолжали погибать, кроме тех, кто был измазан в саже.

С того времени это уже просто страшилка, но многие продолжают верить, а некоторые даже делают из этого праздник, поднося своих кур, овец и много, очень много урожая.

Оказавшись у костра, к девушкам подлетела темноволосая Фрея прыгая от восторга и продолжая хлопать руками. Карие глаза блестели от восторга и счастья.

– Я это сделала! Я его поцеловала.

– А он что? – Опомнилась Ингрит.

– А он ответил. Смотрите. – Оголила она кисть, указав на железный браслет, с извивающимися ветвями виноградной лозы.

– Так вы обручились? – Удивлённо вскинула бровями Пруденс, а Фрея продолжала кивать и улыбаться на все зубы.

– Пошли, у меня такое танцевальное настроение. – Загребла она подруг в охапку, держась рядом с костром.

Заиграла музыка, рядом с барабанами и трубачами осели две девушки повторяя слова той песни, распеваемую только в Ночи Самаэля. Эдакое представление каким может быть этот самый Самаэль. Чёрные глаза, в которых горит кровь, могила его, ставшая для нас святилищем. Ингрит всегда нравилось слушать их голоса.

Девушки продолжали кружиться в танце как одержимые, вслушивалась в каждое слово певиц и даже время от времени подпевая, пока она медленно не начала заканчиваться.

На другой стороне костра в объятиях незнакомца с необычной маской извивалась светловолосая девушка с пышными формами. Незнакомец был необычно высок и хорошо сложен, и не удивительно, что девушка так быстро напала на эту добычу.

– Кажется Ханна тоже нашла себе увлечение. – Пруденс и Фрея оглянулись на замечание Ингрит.

– Кто он? – Сменившись местами с Ингрит, протараторила Пруденс, поймав пристальный взгляд незнакомца, из-за чего она спешно опустила голову.

– Не знаю. С тех пор как началась Ночь Самаэля он тут крутится. – Двигая плечами протараторила Фрея.

Вскоре танцы окончились, и почти все пары разбрелись в разные стороны. Кроме незнакомца, он словно знал, что вот-вот должна начаться новая песня, и подойдя к Пруденс учтиво протянул руку, молча приглашая на танец.

Едва не прикоснувшись к руке незнакомца, они начали кружиться в танце. Его большая ладонь по сравнению с рукой Пруденс так обвораживала. Вдруг он приблизил ладонь сильнее, из-за чего она резко оттянула руку назад.

Незаметно Ингрит приблизилась к той части площади, где танцевала Пруденс с тем незнакомцем. Любопытная натура всегда двигала её в разные направления, и она часто ненавидела эту черту своего характера: знать абсолютно всё.

Пара между собой о чём-то мило шепталась, но Ингрит расслышала лишь враньё, вылетающее изо рта Пруденс:

– Да. Каждый день. Ведь я тут живу. – Они действительно тут живут, в этом городе. А уже где именно, не так важно, тут или на окраине. Даже если все окружающие, знают от куда пришли девушки.

Пока песня неизбежно не изменилась, Фрея бесцеремонно потащила подругу ближе к костру, и держась за руки, кружились под пристальный взор большинства юношей.

Незнакомец выпустил из своих объятий Пруденс, нежно поцеловав руку. Он куда-то удалился, оставляя подругам, уже захватившее в новом танце.

Пока он был в тени сарая, Фрея и Ингрит подхватили подругу, замечая, как она ловила напряжённый взгляд незнакомца.

– О чём говорили? – Врезалась в её плечо Ингрит, развернув к себе спиной и положив руки на бёдра, задвигала ими.