Бытовка была на месте. Точнее то, что от нее осталось. Я притормозил, и посмотрел на развалину, крыша которой держалась на честном слове. А вот то, что вокруг нее валялись неопознанные кости, мне совсем не импонировало.

И тут я почувствовал волну безотчетного страха, поднимающуюся в душе. Аж волосы на некоторых местах дыбом стали. И что-то в этой сторожке шевельнулось. Я резво поставил ногу на педаль и крутанул газ — дурак я, что ли? Это только в фильмах про апокалипсис герой бесстрашно с ружжом наперевес заходит в подозрительные места и начинает крушить все направо и налево. А в реальности — ты либо быстрый, либо мертвый. Какой бы ты ни был имба, но лезть напролом нельзя. Проще отсту…

Накаркал! Из развалин поднялось что-то черное, вроде гориллы, только размером со слона, с клыкастой пастью и горящими синим светом глазами. Что это еще за высер Безодни? И чем ему так не понравился мой мотоцикл? Но выяснять его родословную я точно не собираюсь! Молясь всем известным мне богам, чтобы на дороге не оказалось кочки или камня, я дал по газам.

Да уж, гонка получилась знатная. Отчего монстру я так понравился, что он несся за мной прыжками, глядя влюбленными горящими глазами, я не знал. Кушать хочет, наверное. Отожрался, зачистил всю округу, а теперь аппетитный кусочек сладкого мясца сам в лапы свалился? Скорее всего, так.

Я матерился, как только мог. Ну не подходит грунтовка для гонок, не подходит! А образина все не отставала, рыча на ходу так, что чуть мотоцикл не шатался. Ладно, будь по-твоему. Уже десять километров ты несешься за мной, не отставая и не выказывая признаков усталости. Пора тебе, мой друг, получить отравление свинцом!

Я развернул мотоцикл поперек дороги и сорвал с плеч винтовку. Да, из крупняка с рук стрелять — себя не уважать. Только есть одно исключение — я намного сильнее и быстрее обычного человека. Я — вершина пищевой цепи, главный хищник. И пора доказать это монстру, а то он об этом не подозревает.

Первая пуля оторвала ему переднюю лапу, и не ожидавший этого монстр с ревом и воем покатился кубарем.

— Что, лапка вава? — усмехнулся я ему и выстрелил туда, где у него должна была быть коленка. И опять полетели брызги крови и ошметки мяса.

Я отстреливал ему конечности с переменным успехом, и наконец получил скулящее воющее существо, копошащееся в дорожной пыли. Так, а где же у него кнопка? В смысле, как мне его замочить? Я прицелился ему посередине лба, там, как где я предполагал, прятался мозг и выстрелил.

Похоже, угадал. Огонь в глазах монстра погас, и он затих, истекая кровью. Кровь! Я облизнулся, ноздри мои раздулись от приятного запаха. Нет, не буду, несмотря на дикую жажду. Этого — точно не буду. А вдруг у него там какие-то токсины, от которых я коньки отброшу? Отопью у кого-нибудь другого.

Я отсоединил пустой магазин винтовки, и повернулся… чтобы упереться в ствол неслабого такого калибра в руках нового неизвестного персонажа. Мужика лет так сорока в камуфляжном костюме с двустволкой-слонобоем, дуло которой смотрело мне в грудь. Вот, еда сама пришла!

— Это — мое, — он кивнул мне за спину. — И это — тоже.

Он кивком показал мне на мою винтовку.

— Дай угадаю, — сказал я. — И мотоцикл тоже твой, и все что на нем.

— Смотри-ка, угадал, — осклабился мужик улыбкой с хорошо запущенным кариесом.

— Э, любезный, а ничего, что я его завалил, а тебя тут и рядом не стояло? — поинтересовался чисто для приличия я.

Как-то неудобно все-таки, хоть и говорят — «не разговаривай с едой!».

— Снимай с себя все, — прервал мои слова мужик.

— А то что?

Дискуссия оппоненту явно надоела и вместо ответа он просто тупо выстрелил мне в грудь. Больно-то как! Нет, защиту не пробило, энергетический щит выдержал, но получил я знатно. Как кулак боксера в грудь.

— Мужик, ты че? — спросил я, скривившись от боли.

Он оказался невежливым, и второй выстрел, который сильно просадил доспех, но опять же, не пробил его, чуть не сбил меня с ног.

Мужик секунду стоял с открытым ртом. Ну правильно, будь на моем месте обычный человек, да еще не владеющий Силой, его бы разорвало пополам. Но не в моем случае. Мужик засуетился, переломил двустволку и начал вытаскивать гильзы трясущимися руками. Ага, щас, как же, буду тебя ждать. Что же, сам напросился.

— А знаешь, в чем твоя главная ошибка, мужик? — спокойно сказал я, выдергивая ружье из его дрожащих рук. — Что ты мушку не спилил!

Через полчаса я, сытый и довольный, ехал по направлению к поместью. Мужик оказался крысой, обычный кемпер. Шатался по окрестностям и грабил тех, кто охотился на монстров. И когда он увидел мой шикарный мотоцикл и кучу ништяков, то не вынесла крысиная душа такого искушения. Так он мне признался после некоторых манипуляций — ну не хотел я раньше времени его подчинять, надо было дать возмездие прочувствовать. А после внушения пел, как на исповеди, сколько, где и кого завалил, и кому ништяки сбывал. Он что, из тех наивных, которые думают, что их отпустят с покаянием, может, немного побьют, но на свободу?