– Я совершенно здоров!
– Сергей Владимирович легкомысленно чмокнул матушку в висок.

– Тогда где ты был? Почему на звонки не отвечаешь?
– Нина Ивановна плюхнулась на диван, прямо на пальто Сергея Владимировича за «страшную уйму денег».

– Да, собственно, толком нигде. А телефон я разбил.

– Тебе звонили из конторы.
– Нина Ивановна принялась заботливо складывать шарф.
– И Алексей (хороший мальчик) это твой референт?

Сергей Владимирович увлеченно распаковывал принесённые коробки, игнорируя вопрос.

– Ты слышишь меня, Сереженька? Говорю звонили тебе из бюро. Ты там был?

– А?
– очнулся Сергей Владимирович.
– В бюро? Н-нет, не был…

– Но ты же собирался и вышел как обычно?

– Ушел, как обычно. А потом? Потом всё перестало быть таким, как обычно. И мне кажется, уже никогда не будет… Смотри, что я купил!

На рабочий стол Сергея Владимировича высыпались карандаши, краски, набор для шитья, деревянные заготовки, фетровые детали игрушки с мордой опоссума, искусственные кактус и пальма.

Нина Ивановна поглядела на богатства, любовно перебираемые сыном, потом на его лицо, освещенное детским восторгом.

– Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?
– встревоженно спросила она сорокалетнего директора филиала «Инжиниринг Газпром Дификалт».

– Абсолютно! Никогда не чувствовал себя лучше! Пойду-ка я переоденусь.

– А как же контора, Сережа? Они же ждут тебя.

– Ну и что! Они мне не нравятся.

Сергей Владимирович направился в спальню деловым человеком в дорогом костюме, а через пять минут вернулся простым парнем в джинсах и свитшоте канареечного цвета.

Нина Ивановна в нерешительности перекладывала с места на место неестественные для рабочего стола сына покупки.

– Сереженька, я ничего не понимаю. Ты хоть позвони им, предупреди.

– Я же говорю, разбил телефон, но они и сами, наверное, поняли, что меня там нет, - Сергей Владимирович ехидно улыбнулся.

– Позвони с домашнего…

– Я не помню номера!
– весело ответил Сергей Владимирович, и вытащил из-под пальто на диване последнюю коробку.

– Ну, посмотри в интернете, всего делов-то!
– Нина Ивановна попыталась снизить важность.

– Делать мне больше нечего!

Вдруг снова зазвонил домашний. Нина Ивановна дернулась к столу. Сергей Владимирович ее остановил:

– Не смей!

– Но они волнуются!

– И что?!

Телефон продолжал издавать противные трели. Сергей Владимирович снял трубку и быстро нажал рычажок. Трубка осталась лежать на столе.

Нина Ивановна цокнула, покачала головой:

– Я надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, Сережа.

– Очень хорошо понимаю, а вот что делаешь ты?

Нина Ивановна посмотрела на часы, охнула и пошаркала в кухню, на бегу причитая:

– Ты же, верно, дома будешь обедать. Надо в магазин успеть. В аптеку заскочу… Ох времени уже… Я быстро, Сереженька.

– Мам, мне ничего не надо! Не беспокойся. Но ты иди, проветрись. Тебе надо больше гулять.
– Сергей Владимирович продолжил распаковывать коробку, на крышке которой красовался усатый человечек в кепке и комбинезоне.

Когда Нина Ивановна промчалась с кухни в свою комнату со словами «Надо поесть бульона и все пройдет», Сергей Владимирович открыл крышку бара и достал бутылку.

Когда Нина Ивановна в теплом платье и платке шла в прихожую, Сергей Владимирович уже подключил приставку к телевизору и грел в левой руке бокал коньяка, а в правой - джойстик от Денди.

Нина Ивановна притормозила:

– Может, ты посчитаешь, что это не мое дело, но я все-таки скажу. Мне совершенно не нравится, что ты утром пьешь и бездельничаешь.

– Мама-ан!
– Сергей Владимирович поднял бокал.
– Твоё здоровье!

– Ну как же так!
– в голосе Нины Ивановны слышались нотки бессильного женского расстройства, как в его школьные годы на уроках биологии, когда весь класс бунтовал против его мамы, она вот так же причитала «Ну как же так!», а он молча злился на одноклассников. Тогда он мысленно высчитывал, сколько процентов от стоимости лодки накопил, выполняя домашки по геометрии, сколько процентов сэкономил с обедов, сколько еще нужно, чтобы купить эту чертову лодку посадить в нее маму, которая так любит море, и уплыть из Сестрорецка в Геленджик.
– Ну как же так, Сереженька! Столько сил вложено в твою карьеру, столько времени… К чему это приведёт, ты подумал? Ведь ты уважаемый человек в Девяткино…

– Не расстраивайся попусту. Лучше скажи, тебе нравится жить в Девяткино?

– Ну-у-у… Здесь у нас коттедж. Тебе до офиса не так далеко…

– Мама!
– прервал ее Сергей Владимирович.
– Я спрашиваю «нравится или не нравится»?

– Честно говоря, когда мы с тобой жили в Сестрорецке, мне нравилось больше. Но надо благодарно принимать то, что имеешь, - при этих словах Нина Ивановна воздела глаза к небу.
– Большего я и не желаю…

Сергей Владимирович поставил стакан, отложил джойстик, подошел к Нине Ивановне и заглянул ей в глаза: