ги Ириной. ("Отношения мои с ним /т.е.с отцом/ тяжелые"

1.09.1930 г.- Ольга в своем письме сестре Марии передает бла

годарность от матери за деньги, а "папа-свинья не давал ей ни

копейки, а сам на трех работах"

Сентябрь 1930г.
– "Папа уехал в отпуск на юг в Новороссийск

к Лосинскому, оттуда собирается ехать путешествовать, куда

ничего не знаю - ничего не пишет." (из письма М.Т.дочери Ма

рии и зятю в Симеиз, примерно 5-6.09.1930г. т.к. поздравляет

дочь с днем рождения, которое у нее 9 сентября)

1931 г.

16.08.1931 г.
– дочь Мария родила от Ю.Либединского сына Ми

хаила(т.е.меня)

Вместе с моим появлением на свет у деда моего Федора

Христофоровича появился еще один пациент-родственник, в обе

спечении здоровья которого он принимал самое действенное уч

астие, как по свидетельству моих родных, так и по моим собс

твенным воспоминаниям, котороые будут изложены ниже.

1932 г. и позже

"За Невской заставой, в старом доме нашем, остался жить папа

(они разошлись с матерью, и мать жила у дочери Марии), тетя

Варя с бабушкой Марьей Ивановной - бабой Машей....

....она заботливо обихаживала бывшего зятя - папу, когда он

бывал дома,....

...Волнистые белокурые волосы папы стали седеть и редеть,хо

тя он при случае все так же лихо ворошил их и напевал стари

нную заставскую песенку:

А носил Алеша кудри золотые!

Пел великолепно песни городские!

Как же тут Марусе было не влюбиться....

Он работал все там же, врачом в амбулатории при бывшей

фабрике Торнтона, ныне "Красный ткач" имени Тельмана, куда

поступил он после гражданской - после кронштадского льда, на

котором завершилась его военная слкжба.

236

Он бывал иногда у меня в неправдоподобно маленькой, ка

кой-то "понарошечной", макетной квартирке, "дома-коммуны", а

я никак не могла вырвать время побывать у него - ни на фабр

ике, в его ветхой деревянной амбулатории, где у папы, собст

венно, был второй дом, где много лет выращивал он какие-то

необыкновенные для Ленинграда розы, ни в запущенной комнате

его в нашем старом доме."

(О.Берггольц,"Дневные звезды",стр.244-245)

".....Тут надо сказать, что с тех лет, как я вопреки отцовс

кой воле, ушла из-за Невской заставы, папа считал "моими" и

партию, и всю историю, и все победы наши, и все недостатки.

Он говорил: "Ну, кажется, с твоей пятилеткой что-то все-таки

выходит..." или: - "Ну вот, опять твои товарищи перекачали".

Да, в общем, все было "мое", и я отвечала перед папой реши

тельно за все - ух, это было трудновато!"

(оттуда же,стр.260-261)

Весна 1932 г.- Федор Христофорович в составе Ленинградского

санитарного отряда на посевной под Челябинском (Из Автобиог

рафии 1944 г.)

"Надо сказать,что в самом начале тридцатых годов- в 1931

и 1932,когда Самуил Яковлевич Маршак редактировал первые мои

детские книжки, папа как-то прибежал ко мне страшно оживлен

ный. Каким молодым он был еще тогда! Как часто и упоенно хо

хотал - именно хохотал, а не смеялся!

– Лялька!
– закричал он чуть ли не с порога. Я в газетине

нашей читал, что Маршак твой в Германию едет.

– Да. А почему ты так взволнован этим?

– То есть как - почему? Вот рецептики. Один- на меркузал,

другой- на люминал. Понимаешь, там у немцев фармокопея знам

енитая - байеровская, у нас таких лекарствий делать не науч

ились. Понятно?

– Пока нет.

– Ах, господи! Все-то вам разжуй и в рот положи.Ну, у ме

ня одна такая ткачиха, хорошая такая баба, отекает страшней

шим образом - меркузал ей нужен. А одному ткачу- хороший та

кой мужик, старательный - люминал. У него какие-то припадки,

типа эпилептических, хочу попробывать люминалом его лечить.

Ну так вот, пусть Маршак из Германии привезет мне меркузалу