Тедди молчит, но кивает. — Извини чувак.

— Этот тупой ублюдок Риччи упадет в следующем году. Его должны были выгнать из-за этого грязного удара. — Он встает на ноги и ворчит: — Мне нужна порция или двенадцать.

— С ним все в порядке? — Я спрашиваю, когда он ушёл.

— Ага. Его нога заживет, но какое-то время он будет злиться.

— Что он имел в виду, говоря, что это грязный удар? Мне они все кажутся ужасными.

— Оно пришло поздно, после спектакля. Гаррисон уже был за пределами поля, когда Риччи сбил его с ног. Судьям сложно сказать. — Тедди продолжает: — Все происходит так быстро. Ребятам сложно остановиться, но иногда это просто грязно. — Тедди выдыхает и протягивает мне контроллер [Прим.: Игровой контроллер — устройство ввода информации, используется в консольных и компьютерных играх].

— Я никогда не играла в эту игру, — говорю я, но беру ее и сажусь, чтобы поставить оба напитка на стол.

— Мы можем сыграть все, что ты захочешь. — Он возвращается в меню, чтобы показать мне варианты.

— Ты когда-нибудь получал травмы, играя в футбол? Если не считать вывиха большого пальца в прошлом году.

— Хорошая память. — Улыбка, которую он направляет на меня, вызывает у меня головокружение. — Не так, как Гаррисон. Никаких переломов или травм, из-за которых я не играл, но у меня было много шишек и синяков. А ты?

— Я? — Я качаю головой. — Я никогда не увлекалась никаким видом спорта, кроме плавания, и однажды летом я играла в софтбол [Прим.: Софтбол — спортивная командная игра с мячом, разновидность бейсбола] со Стеллой. — Я вздрагиваю при воспоминании.

— Могу поспорить, ты выглядела довольно мило в бейсболке. — Он снимает кепку со своей головы и надевает ее на мою, затем откидывается назад, чтобы лучше рассмотреть меня. — Ага. Я знал это.

— Мы носили козырьки. — Неистовая энергия проходит через меня. Нахождение рядом с Тедди, особенно когда я с ним разговариваю, оказывает на меня странное воздействие: мне хочется погрузиться в этот момент, одновременно желая быть невидимой.

Его улыбка становится шире. Я оставляю кепку. Он слишком большой, падает мне на глаза, но меня это не волнует.

Я прикладываю руку к щеке. — Здесь как-то жарко.

Он наклоняет голову к двери. — Хочешь выйти на минутку?

Я думаю, что жар, проходящий через меня, вызван скорее его близостью, чем температурой в салоне, но я киваю. Мы покидаем свои места на диване и направляемся к входной двери. Тедди держит ее открытой, и я краснею еще сильнее, идя перед ним.

Снег больше не идёт, но крыльцо все еще частично занесено. Мы стоим у перил и смотрим на линию деревьев справа от хижины.

Тедди стонет и поворачивает шею.

— Ты можешь выдержать трехсотфунтовых [Прим.: 136.077711 кг] чуваков, которые в тебя врезаются, но ты упадешь на землю сам и превратишься в большого старого ребенка, — поддразниваю я.

— Ага-ага. — Он ударяет по полям кепки, все еще лежащей на моей голове, и борется с улыбкой. — Я старался не отставать от твоего брата. Это была ошибка. Моя задница черно-синяя.

Я тихо смеюсь. — Серьезно?

— Серьезно. — Он поворачивается спиной к перилам и смотрит на меня. — Здесь так мирно. Ощущение, будто мы в рождественском фильме.

— Да, я думаю, это немного помогает. — Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на звезды. Холод просачивается сквозь мой тонкий свитер, и я обнимаю себя, чтобы согреться. — Но наш дом был бы наименее праздничным в фильме.

Грубый смешок срывается с его губ и зависает в облаке прохладного воздуха.

— У нас настоящий праздник. Феликс даже снова надел шляпу Санты. — Он трясет головой. — Я посмеялся над ним за это, но девчонки стекаются к нему в этой штуке.

— Я расскажу тебе секрет о моем брате. — Я наклоняюсь ближе. — Девочки, стекающиеся к нему, могут быть приятным побочным эффектом, но он носит эту шляпу, потому что любит Рождество. Это семейная традиция Уолтерс. Феликс и папа носят шапки Санты всю неделю перед Рождеством. Моя мама покупает их оптом.

— Это верно. Я помню это с прошлого года. Почему у тебя сегодня нет праздника? У тебя закончились праздничные свитера?

Я убираю волосы от уха и показываю ему свисающие серьги с цветками падуба. — А у меня есть олени, Санта, ёлки… ты понял картину.

— Вы, Уолтерс, опасные.

— Мы любим праздники. Мне здесь весело, не пойми меня неправильно. Мне нравится хижина и снег, но без дома я не чувствую Рождества.

— Какая твоя любимая часть?

Некоторое время, пока мы разговаривали, мы оба повернули тела лицом друг к другу. Тедди протягивает руку и берет мои руки в свои огромные ладони, затем слегка потирает.

Его прикосновение на секунду сбивает меня с толку, и мне кажется, что в моем мозгу происходит короткое замыкание. — Выбираем елку и украшаем ее нашими старыми украшениями. Но я люблю и другие вещи. Например, как папа и Феликс зажигают на улице свет, а мама заворачивает все наши подарки в специальную координирующую бумагу. Каждый год все по-разному, но результат — произведение искусства. Мы со Стеллой всегда готовим кучу печенья и вместе смотрим первые два фильма «Один дома».

— Они сделали больше двух?