— Как же я рада тебя видеть, моя дорогая девочка!

— И я вас, несмотря на то, что мы, к сожалению, уже не породнимся, — пищит порнокопытная су…шефиня.

— Ты для меня всегда останешься моим родным человечком, — щебечет Аэлита. — Не переживай, моя птичка! Всё наладится! — она ласково поправляет выбившийся из-под белого колпака локон Кристины.

Поворачивается к Марку и приказывает очень строгим тоном:

— Ну, сын, знакомь меня с менеджментом и стаффом.

О как! Сказать по-русски "персонал" мы уже не можем! У нас "стафф". Теперь понятно, отчего она так любит Кристину. Одного поля ягоды.

— Артема ты знаешь, — Марк берет ее под руку, поворачивая к младшему брату. — А это Вика, — он поворачивает мать в мою сторону, — одна из трех управляющих отелем, и моя…

— Здесь мы поставим точку, — поспешно обрывает его Аэлита.

— Нет, мама! — решительно перебивает ее Марк. — Всё уже решено. Поэтому я договорю: и моя невеста. Восклицательный знак!

— Еще ничего не решено, — с раздражением возражает Аэлита. — Поэтому я согласна на троеточие. Но только пока. Чтобы не ссориться в мой первый рабочий день в этом отеле.

Аэлита взбивает прическу, смахивает с ресниц невидимую пылинку и спрашивает:

— Кстати, Виктория, как вас по отчеству?

— Алексеевна, но можно просто Вика.

— Можно, — легко соглашается она. — Но не нужно. Это создает доверительные отношения между владельцем отеля и стаффом… эээ… персоналом, если вам так будет понятнее.

— Я говорю по-английски, Аэлита Бориславовна, — изо всех сил стараюсь, чтобы горькая обида не пробралась в голос.

Одной только фразой она меня обозвала тупицей и неучем. Вот стерва! Интересно, с таким талантом рождаются или это приобретенное?

— А мне хотелось бы придерживаться строгой иерархии, — менторским тоном продолжает Аэлита. — Зная своего бывшего мужа, смею предположить, что здесь царит абсолютная анархия и панибратство. И не удивлюсь, если даже горничные дают ценные указания владельцу и старшему менеджменту.

Бедная Зина! Она и не знает, какой ее ждет сюрприз. Зато эта грымза, кажется, прекрасно осведомлена насчет того, что у нас происходит. Откуда? Ах да, конечно! Порнокопытная уже настучала. Сама не справилась и привела тяжелую артиллерию.

— Так вот, Виктория Алексеевна, — Аэлита сверлит меня таким взглядом, что пол подо мной начинает плавиться. — Вы уволены с должности дженерал менеджера, то есть управляющей, и понижены до заместителя Марка и Артема.

Молча глотаю слюну. Марк пытается спорить. Он возмущенно восклицает:

— Мама, ты не имеешь права…

Аэлита молча выбрасывает вверх указательный палец. Ее лицо заливает алая краска. Марк, как дрессированная собачка, замолкает. Аэлита закрывает глаза, плотно сжимает губы, вдыхает воздух через нос, выдыхает его, слегка приоткрыв губы, накрашенные помадой телесного цвета. Нервно дергает шеей, явно справляясь с приступом бешенства, и вдруг расцветает в улыбке, обращаясь к Кристине:

— Девочка моя, пойдём в ресторан, выпьем кофе и пошепчемся.

При этом на сына она вообще не смотрит. На меня тоже. А Марк даже не решается заговорить снова. Ничего себе мегера бешеная! Одним пальчиком дрессирует! Ну всё! Мне конец! Вот значит как! С су-шефом ресторана можно обниматься, лакать кофей и это не считается доверительными отношениями. А меня, как дворовую шавку, быстро поставили на место. Теперь я понимаю, почему Марк так бьется за отель, имея такую богатую мать. Просто не хочет быть ей ничем обязан. Это не женщина, а Король Ночи из "Игры престолов". Из глаз аж синие лучи бьют. Сейчас начнет драконов на лету замораживать! На дворе конец лета, а у нас в отеле уже зима близко!

Захожу в свой кабинет и плюхаюсь в кресло. Закрываю глаза. Пять минут покоя мне сейчас просто необходимы! Но дверь открывается и в кабинет заходит Марк.

— Слушай, Вика, ты извини меня за маму! — он присаживается на краешек стола. — Ужасно получилось. У нее сложный характер.

— Да, я уже заметила. Правда, она такая не со всеми, — наверное, нехорошо ему ябедничать на мать, но обида выплескивается наружу. — С Кристиной так лобызалась, что аж карамель во все стороны брызгала.

— Ну, это правда, — смеется Марк. — Просто мама ее любит и с детства знает. Ладно, не обращай внимания. Я к тебе по другому вопросу. Если уж назвались женихом и невестой, то нужно готовиться к свадьбе. А мы друг друга почти не знаем, — он спрыгивает со стола, берет стул и садится рядом со мной.

— Это необязательно, — ерзаю на стуле, придвигаясь ближе к стене. — Брак фиктивный.

— Но всё должно быть натурально для отца и других, пойми! — он встает и поднимает меня со стула.

Прижимает к себе и шепчет:

— Ты мне сказала, что постель не повод для знакомства. Но свадьба уж точно повод. Правильно? — одной рукой он обнимает меня за талию, а другой гладит по лицу.

Нужно, конечно, вырваться и оттолкнуть его. Но так не хочется! Поэтому стою молча. Но контролирую тело, которое медленно начинает прижиматься к нему, подбираясь к царю огорода — кабачку. Марк явно начинает беспокоиться. Он не привык ко мне вот такой тихой и задумчивой. Он заглядывает мне в глаза, еще крепче прижимает к себе, но осторожно. Как бы проверяя: прокатит или нет? Не встретив сопротивления, окончательно смелеет.