«Все, что необходимо для торжества добра, — сказал он, тихо посмеиваясь над совершенным извращением своей маленькой шутки, — это чтобы злые люди ничего не делали».

«БОЖЕ ГОСПОДЬ», — ЛЕКС ХОУК СЛЫШАЛ, как КОНГРИВ СКАЗАЛ В НАУШНИКИ, — «Что это было?» Выбираясь наружу, они столкнулись с участком бурного воздуха, и маленький гидросамолет дергался, как резвый мустанг.

— Всего лишь неровности на дороге, констебль, — сказал Хоук, ухмыляясь.

«Ну, я не вижу никаких кровавых шишек, — сказал Эмброуз, глядя на залив Пенобскот из окна правого борта. — И я определенно не вижу там никаких дорог, хотя мне очень хотелось бы оказаться на одной из них!»

«Не о чем беспокоиться, старина», — сказал Алекс. — «Просто чем ближе ты к поверхности, тем больше турбулентности. Когда мы выберемся и наберем немного высоты, все станет более плавно».

«Хм.»

«Во всяком случае, согласно моим картам, нет дорог, ведущих из штата Мэн на остров Нантакет».

«Должно быть, очень весело чувствовать себя таким забавным».

«На самом деле это так».

Знаменитый сыщик закрыл глаза и попытался откинуться на спинку своего маленького сиденья и сложить руки, сплетя пальцы на своем огромном животе. На нем был вересковый твид, костюм-тройка; но, что было типичным проявлением модного безразличия, Эмброуз был одет в рубашку в желто-белую полоску от Томаса Пинка и старый розовато-зеленый галстук-бабочку из мадрасского дерева, который он давно приобрел в магазине мистера Тримингема на Фронт-стрит на Бермудских островах. Все это дополнено белым шелковым шарфом.

Алекс Хоук накренился на гидросамолет, описав изящную дугу в куполе неба над темно-синими водами залива. Его план полета предусматривал сначала набор высоты в пять тысяч футов. Он еще раз сверился с компасом и картами и взял курс на юго-восток в сторону острова Нантакет. Солнце выглянуло из-за восточного горизонта, посылая золотые стрелы, проносящиеся через темный залив и косые густые леса штата Мэн, уходящие под серебряную плоскость.

Конгрив демонстрировал свое обычное беспокойство по поводу небольших самолетов. Его ситуации не помог тот факт, что накануне вечером он выпил изрядное количество ирландского виски в уютном баре гостиницы «Дарк Харбор Инн». Итак, он страдает от легкого похмелья, объявил он за завтраком тем утром и многозначительно сообщил Алексу, что был бы признателен за беспрепятственный полет обратно на остров Нантакет.

Пока Алекс знал Конгрива, этот человек никогда бы не признался, что действительно боится летать. Он просто скрывал свои расшатанные нервы и дискомфорт под маской капризной раздражительности. Алекс давно пришел к выводу, что больше всего Эмброуза беспокоило то, что он поднимался в небо с кем-то еще, потому что это означало полную потерю контроля. «Мне не нравится мчаться в космосе, запечатанном в алюминиевой трубке», — часто звучала цитата.

«Все, что я хочу сказать, Алекс, — сказал Конгрив, все еще зажмурив глаза, — это то, что ты сам сконструировал этот чертов самолет. Я уже говорил тебе об этом раньше. Я просто не понимаю, почему ты не мог этого сделать». хотя бы добавили дополнительный двигатель».

«Мог бы, констебль. Но в результате получился бы несколько менее годный к полетам самолет».

«Что?» Конгрив пробормотал. Он сел вперед и посмотрел на Алекса. «Вы не хотите сказать, что самолет с одним двигателем безопаснее, чем самолет с двумя! Абсурд».

— Я имею в виду почти именно это, — сказал Алекс, улыбаясь ему. «Я знаю, что это противоречит здравому смыслу, но это правда… в некотором смысле».

«Теперь я собираюсь услышать одно из ваших пресловутых беззаботных объяснений, не так ли? Я совершенно уверен, что, если бы мы сейчас ныряли в море, я бы услышал наиболее полное научное объяснение смертельной неисправности в виноват в моей кончине».

— Если мы потеряем единственный двигатель «Киттихаука», констебль, — терпеливо сказал Алекс, — у нас будет возможность просто планировать, пока не найдем подходящее место для посадки. Самолет будет совершенно нормально реагировать на все органы управления.

— Смешно, — фыркнул Конгрив, зажав незажженную трубку зубами. «Если бы у вас был второй двигатель, нам вообще не пришлось бы «планировать», как вы выразились. Нам нужно было бы просто продолжать лететь на втором двигателе, пока не достигнем пункта назначения».

«Совершенно верно, за исключением факта крутящего момента», — сказал Алекс. «Двухмоторный самолет теряет мощность с одной стороны, и сила крутящего момента, создаваемая оставшимся двигателем, пытается перевернуть самолет на спину. На самом деле это довольно рискованно. Ответственность за многие катастрофы со смертельным исходом».

— Можем ли мы поговорить о чем-нибудь другом?

— Конечно. Я предполагал, что вы интересуетесь воздухоплаванием…

«Фатальные аварии? Пожалуйста».