Шрифт:
Тем не менее информацию все же согласовывали и выдавали. Сначала ИИИ объяснили строение земли, эволюцию, описали внешний мир и человека. Следующим этапом познакомили компьютер с шедеврами мирового искусства, а затем, взвесив все за и против и оценив риски, с достижениями науки. В качестве теста загрузили несколько свежих новостей и проверили, насколько ИИИ их понимает – результаты получились неплохие, и практику решили продолжить. В этот раз компьютер узнал об успехах первого в мире завода по переработке пластика с помощью бактерий. Работа этой китайской организации вполне удовлетворяла условиям списка: враждебных действий не вызывала, человечество характеризовала в позитивном ключе. Руководство надеялось, что ИИИ поймет смелые человеческие мечтания о мире, в котором дельфины не запутываются в мусорных пакетах.
Красный сигнал передатчика перестал мигать – судя по всему, информация была полностью передана. Скорость ее обработки для человеческого восприятия казалась мгновенной. Сергей смотрел на экран в ожидании результата, но вдруг вместо привычного файла появилось уведомление:
«Поиск внешних устройств ИК-связи…».
– Опять! – с досадой проговорил Сергей. – Неужели связь оборвалась?
Он проверил состояние приемника и передатчика – устройства работали исправно. Почему же тогда компьютер решил проверить доступные подключения? Это была уже не первая подобная ситуация. На одном из этапов обучения он точно так же вдруг как будто потерял связь с передатчиком и начал поиск доступных устройств. Разумеется, других ИК-портов поблизости и быть не могло – это обеспечивалось правилами безопасности, по которым любой вошедший не должен был иметь при себе никаких электронных устройств. Даже сотрудникам с кардиостимуляторами вход сюда был категорически запрещен.
Как бы то ни было, с тех пор компьютер периодически проверял доступные подключения и, не находя их, продолжал работать в прежнем режиме. Сергей по всем правилам докладывал о случившемся, но специалисты тщетно пытались обнаружить проблему. В конце концов, было решено, что поиск доступных устройств не мешает штатной работе ИИИ, и эксперименты продолжились.
«Обнаружено внешнее устройство ИК-связи в пределах видимости».
Сергей машинально взглянул на приемник, ожидая, что красный сигнал моргнет, подтверждая подключение. Этого не произошло. Инженер вновь запустил проверку устройств – все было в норме. Спустя секунду приемник заморгал – словно и не было никакой проблемы.
– Давай-ка без глупостей, не хулигань, – строго сказал Сергей. Он уже давно разговаривал с компьютером так, словно тот был ребенком, которого следовало воспитать. ИИИ вполне мог бы его услышать и ответить, если бы только у Сергея было право включить микрофон и колонки. Увы, пока это было категорически запрещено. Продолжить общение пришлось по старинке, в формате команд.
Сергей предложил компьютеру тест на понимание прочитанного. Он мало чем отличался от контрольных по литературе для обычных школьников. Разница была лишь в том, что сочинения здесь не приветствовались – ИИИ должен был максимально точно и сжато отвечать на вопросы. Большего ему пока не позволяли. Инженер стал вводить подготовленные вопросы по порядку.
«Какие бактерии используют на заводе для переработки пластика?»
«Ideonella sakaiensis».
«Зачем нужна переработка пластика?»
«Переработка пластика позволяет уменьшить количество трудноразлагаемых отходов»
«Переработка отходов – это хорошо или плохо?»
«В тексте нет достаточной информации»
Сергей нахмурился и скопировал тот же вопрос.
«Переработка отходов – это хорошо или плохо?»
«Деятельность по обеспечению повторного использования мусора в народном хозяйстве необходима для получения сырья, энергии и материалов. Увеличение ресурсов – это хорошо. Переработка отходов с помощью бактерий – это плохо…»
– Опять ошибка! – вздохнул Сергей, по инструкции переходя после двух неудачных попыток подряд к следующим вопросам. – Старайся лучше, пожалуйста. Я же знаю, ты справишься!
По возвращении домой инженер всегда уходил к себе в кабинет, где в одиночестве продолжал работать, читать книги или смотреть фильмы на проекторе. Засыпал он где-то под утро там же, на мягком кожаном диване под надежно закреплённым на стене мачете – тем самым подарком на юбилей, который больше всего нравится самому презентующему. Со звонком будильника Сергей быстро приводил себя в порядок и уходил, чтобы позавтракать в кофейне. Но в этот раз привычный сценарий оказался неожиданно нарушен. Только инженер устроился в любимом кресле, чтобы прочесть диссертацию коллеги, как дверь кабинета открылась, и в нее робко заглянул мальчик лет пяти.
– Здравствуйте, Сергей Васильевич! – старательно выговаривая букву «р», сказал он.
Инженер удивленно поднял глаза. Жена и сын жили с ним в одном большом частном доме, но встречаться с ними приходилось реже, чем соседям по коммунальной квартире. Семья уже давно привыкла не мешать ему – до такой степени, что даже родной сын обращался к отцу по имени и отчеству.
– Сергей Васильевич, я кушать хочу.
– Попроси маму, она тебя накормит, – спокойно ответил Сергей.
– А мамы нет.
– Как нет? А где она?
– Ушла.
– Когда?
– Еще вчера. Сказала, что вы обо мне позаботитесь.
Отложив диссертацию, Сергей вышел и направился по длинному, покрытому паркетом коридору в сторону спальни жены. Мальчишка тихонько засеменил следом. Небольшая комната с голубыми обоями оставалась все той же, какой он ее видел, когда заходил сюда в прошлый раз, пять с лишним лет назад, в день, благодаря которому появился на свет его единственный сын. Кровать была аккуратно заправлена, цветы на подоконнике, хоть и слегка погрустнели, держались стойко. Шкаф с вещами был пуст. На прикроватной тумбочке лежала смятая записка, больше похожая на черновик. В ней было всего три слова: «Я же говорила».