По залу прокатился изумленный шепот, и рядом с ректором появилась та самая красавица, которую, если верить Бенкендорфу, я спас. Ну и заработал за спасение крутой ноут. На фоне практически раздетых студенток образ княжны смотрелся весьма консервативно. Платье у нее было шикарным, но строгим. Да и взгляд серьезный. Мне вдруг показалось, что она искала кого-то глазами в зале… Показалось ли?

Вспомнились слова Бенкендорфа и его явно предупреждающий взгляд в театре. Думаю, о княжнах мне пока мечтать рановато. На прекрасного принца вряд ли потяну. Рылом, так сказать, не вышел. Да и, признаться, связываться со всем этим не хотелось, хотя девчонка-то, конечно, убийственно красива. Так что лучше сидеть тихо и не высовываться. Не пойдет же она искать меня по залу. Речь произнесет, лицом посветит, представительские функции выполнит да и укатит обратно во дворец.

Софья задвинула небольшую речь — набор пафосных штампов, которые я уже слышал в этом мире не раз. После чего все дружно приветствовали ее аплодисментами. Разумеется, я не был исключением. Вновь заиграла музыка, и, как я понял, торжественная часть подошла к концу. Быстро, однако… Но, может, оно и к лучшему.

Великая княжна исчезла, а после удалились и преподаватели с ректором. Но тем не менее от меня не укрылось, что по залу сновали какие-то неприметные личности явно не из числа студентов. Понятное дело. Контролируют… Вон, кстати, Муравьев. Но глава СБ академии пытался притвориться незаметным. Однако, не сказал бы, что это у него удачно получается. Видимо, большую часть безопасников народ в зале вообще не видит. Да что там, даже несмотря на аристократическую породу, некоторые кадры уже изрядно так поднабрались. Ладно, это уже их личные трудности.

После ухода начальства народ расслабился и вернулся к столам. Заиграл вальс. По залу, центр которого специально для этого действа освободили, заскользили пары. Тут сразу появилась Варвара и под любопытные взгляды Насти и Иры пригласила меня на танец. Ну я показал, понимаешь, свое мастерство. Во время танца Волконская пожаловалось, что в их пятерке жутко скучно, да и вообще, она уже придумывает план, как попасть в мою группу.

Это я даже комментировать не стал. Как она себе подобное представляет? По-моему, просто не реально. Но чего девушку расстраивать, надежда, как говорится, наш компас земной.

После танца Варя вновь отчалила к своим, что стояли в противоположном конце зала, а мы с Игорем отдали должное выпивке и закуске. Выставленные на столе «разносолы» я большей частью в прошлой жизни и не пробовал. Особенно порадовала черная икра… Пропустили по паре стаканов весьма достойного и качественного шотландского алкогольного напитка, который, как выяснилось, в этом мире прерогативой Шотландии не был. Вот это да! Российская империя не только самые качественные авто делает, но и весьма популярный и престижный вискарь с коньяком. Как ни странно, к нам присоединилась Фонвизина. Ну и эльфийка.

Иви, у моему удивлению, уже выдула четыре бокала вина и… ни в одном глазу. Правда, я все же выяснил, что эльфийки-целительницы имеют повышенную стойкость к алкоголю. У нас с Волконским такой устойчивости отродясь не было, так что лично я уже начал смотреть на мир расслабленным и добрым взглядом. Последние дни выдались какими-то напряженными, что ли. Это здешние аристократы привыкли к дуэлям. Типа устроить дуэль — раз плюнуть. Я же реагировал на это чуть иначе. Более нервно. Наши мажорки тем временем о чем-то активно шептались, стреляя глазками в мою сторону. Но от нас тоже не отставали, только напитки у них были полегче. Шампанское. Правда, к общему разговору пока ещё не присоединились. Ну и ладно. Их дело.

Я с удовольствием слушал Фонвизину, которая постепенно представляла мне всех тех, кто расположился недалеко от меня. Кстати, видел и Некрасова. Выписали, значит. Руки вроде на месте. Целительницы поработали на славу. Бледноват только, но когда тебе отрубают руки, ты вряд ли будешь бодрым. Впрочем, встречаться со мной взглядом он демонстративно не захотел, сразу отвернувшись. Вот и славненько.

Помимо всего прочего, я узнал много нового и о своих однокурсниках. Жалко, память у меня так себе. Вот фамилии особо и не запоминал. Тем более перечислили мне их какое-то неимоверное количество. Так, кое-что оседало в памяти. Старался запомнить хотя бы командиров пятерок. Ну и самых ярких девушек. Последнее получалось практически на автомате.

Параллельно слушал веселые истории из жизни высшего света Москвы, которыми разбавляла свои описания Фонвизина. И в который раз поражался ее таланту. М-да. Ей бы каким-нибудь пресс-секретарём работать.

Природа позвала неожиданно. Извинившись перед собеседниками, направился в туалетные комнаты. Вообще, конечно, неудобно, что приходится пересекать весь зал. Благо внимания на меня никто не обратил.

Сами уборные выглядели весьма современно. Классическое разделение на женский и мужской… Когда я закончил и уже повернул к выходу (народу, как ни удивительно, в этот момент не было), в дверях появился Потёмкин. Толстяк хмуро на меня уставился. И, судя по всему, пропускать не желал.

— Не понял? — удивился я, разглядывая наглого жиртреста. — Мне бы пройти… — решил все же быть вежливым. Но, увы…

— Слушай ты, провинциальная шавка, — толстяк надвинулся на меня, и, памятуя о разнице в весовых категориях, я предпочел отойти назад. — Я знаю, кто ты, Черногряжский! — тем временем продолжил тот. — Ублюдок Викентий расправился с моим родственником. Пусть это было давно, но ты за него ответишь. Оглядывайся по сторонам почаще. Долго ты не проживешь. И даже если свалишь в свой тухлый Владимир, тебе это не поможет! А с твоей смертью проклятый некромантский род Черногряжских канет в веках!