Женька вздрагивает, ослепительно ярко вспыхивает и падает.

— Это просто ни в какие ворота… — проверяя её бормочет Лена.

— Её закоротило?

— Игорь, блядь! — синхронно кричат женщины. — Давай без твоих шуточек.

Женщины встают, бегут на кухню… Лена звонит Грибочкиной и просит приехать. Таня звонит отцу Женьки и говорит что она останется на ночь у неё. Плетёт что-то про хвосты в учёбе и говорит что они всё подтянут. После чего женщины утаскивают Женьку в комнату Игоря, оттирают и укрывают одеялом.

(Там же. Полчаса спустя. Игорь.)

Стою в дверях, смотрю как прилетевшая Грибочкина с помощью какого-то загадочного прибора сканирует не пришедшую в сознание Женьку. Женщины мои, стоят рядом и ждут результата. И тут я нихрена не понимаю…

— Всё ясно, — глядя на монитор прибора выдыхает Грибочкина. — Повышенное содержание арданиума в организме. Импланты по позвоночнику, соединены со спинным мозгом. Ушибы и лёгкое сотрясение ты Лена устранила. Поспит и всё в порядке будет.

— А искры? — спрашивает Лена. — Искры, дым, светящиеся глаза?

— В ней арданиума больше чем в нас во всех вместе взятых, — качает головой Маша. — Плюс ещё ты энергии добавила, что вызвало… Короче коротнуло девку.

— Я же говорил, — поднимаю руку.

— Лучше бы ты молчал, — в один голос говорят женщины, все трое.

— Ладно…

— Так что с ней? — не успокаивается Лена.

— Прибор говорит что всё более чем нормально, — нажимая кнопки на сканере пожимает плечами Маша. — Более детальное исследование провести не могу.

— Почему?

— Лен, мне к тебе прикасаться сложно, — качает головой Маша. — К этой же девушке, я вообще притронуться не могу. Она такая же как вы, но только в разы сильнее. Если вы меня пугаете, то эта у меня ужас вызывает, судороги и тошноту. Несчастная, такая молодая и такая страшная судьба. Кстати, Игорёк, подойди сюда. Ну-ка, потрогай её руку. Ничего странного не ощущаешь?

— Да вроде нет.

По указу Грибочкиной, все подходят к Женьке и прикасаются к её руке. О том что мы уже целовались молчу, потому как женщины нервные и неизвестно чем всё это закончится. Грибочкина же…

— Феномен, — с умным видом выдаёт главврач. — Вы сами феномен, но то что вы вместе ещё феноменальнее. Сплошные потрясения. Игорь, поможешь мне с этим разобраться?

— Под нож не лягу. Ну нафиг.

— Ты когда-нибудь серьёзным бываешь? Тут прорыв в науке назревает, а ты паясничаешь. Поможешь или нет?

— Ну, если резать не будешь, то да. А что делать надо?

— Сдать пункцию, кровь и образцы тканей. Завтра жду тебя в поликлинике.

— Ладно.

— Теперь вы, — смотрит на женщин Маша. — Это юное дарование не трогать. Хотя… В больницу везти, я думаю, не стоит. Если не против, я послежу за ней. Проведу тесты, просканирую. Вам не помешаю. Меня чаем угощать будут?

Женщины, не обращая на меня внимания, выходят из комнаты. Я же остаюсь и смотрю на кровать.

— Спецэффекты на высоте.

— Спасибо, — отвечает Женька. — Я в фильме видела, вспомнила и визуализировала для вас.

— Нахрена весь этот спектакль?

— Я накосячила. Скажи я правду, у тебя бы случились проблемы и никакое запечатление не могло бы. Вот я и разыграла.

— С Жилиным тоже разыграла? Убрала приставучего придурка моими руками?

— Да, — после недолгой паузы отвечает Женька. — Прости.

— Иди ты, — выдыхаю, разворачиваюсь и ухожу.

Нет, не на кухню. Иду на улицу, сажусь на крыльцо и глядя в небо, на звёзды закуриваю.

Всё здесь как-то кувырком, по-дурацки. Взрослые женщины ведут себя как школьницы, а школьницы как опытные манипуляторы. Магия, технологии. Может я в матрице? Ну, а что? Не может же реальный мир быть таким повёрнутым? Нет, это уже слишком. Просто это другой мир, другие нравы, арданиум. Массовый психоз и весеннее обострение.

И как всегда, только я подумаю что мне здесь нравится, этот мир подкинет мне что-нибудь этакое. Такое, от чего за голову схватиться хочется.

Открывается дверь, на крыльцо выходит Грибочкина, закуривает и улыбаясь спрашивает как у меня дела.