– Какой была боль?

– Что, простите?

– Что вы ощущали? Как это… чувствовалось?

– Это было просто больно. Мне кажется, голова все еще болит.

– Можете ли вы, Эрл, рассказать, что случилось или что, может быть, вы чувствовали перед тем, как вы начали видеть эту галлюцинацию?

– Я на мгновение перестал чувствовать свое тело. То есть я знал, что у меня есть руки, но я не мог ими двигать. Это сначала меня испугало, но потом я открыл глаза уже на борту падающего самолета.

Наступила тишина. Адам обдумывал стратегию диалога – если обвинить, то она начнет либо нападать в ответ, либо защищаться, но ему нужна информация.

– Мне нужно взглянуть на папку, которая была у вас, – произнес он, думая снять с папки ее отпечатки.

– Вы найдете там план терапии и отчет о поведении на каждого пациента.

– Что ж, и на такое любопытно будет взглянуть.

– Я не вижу смысла с вашей стороны обвинять меня. Я так же как и вы хочу узнать истину.

– В таком случае мне все еще нужно знать, что видели вы. От лиц ваших пациентов я историю уже услышал, а вот от вас… – цокнув, он развел руки в стороны и убрал их в карманы джинсов.

Мэлроу повернула голову, поджав губы.

– У меня есть предположение, что пациенты пережили свой самый пугающий страх или травмы.

– И как же так вышло, что все двенадцать человек видели галлюцинации? Сопоставляя все факты, я начинаю думать, что вы действительно применили гипноз.

– Во-первых, тринадцать. Я тоже видела. А во-вторых, это не моя специальность – я психиатр, а не гипнолог.

– Расскажите, что вы увидели.

Дернув бровью и глубоко вздохнув, она начала:

– Начало вы знаете – оно у всех одинаковое. Но я прожила свою травму. Я наблюдала, как отец убивает мою семью, – игнорируя его, она продолжала говорить, – я спряталась в шкаф. У меня тогда еще в руках была игрушка – медвежонок. Сначала он застрелил Милли – нашу собаку – ретривер, у нее шерсть еще была светло-карамельная. Затем Мэд – ей было четыре года. На звуки выстрелов прибежала мама – он пальнул ей в грудь сразу же. Затем начал ходить по дому, искать меня… Но я убежала. Тихо вышла из шкафа и побежала к соседнему дому, все еще сжимая плюшевого медведя в руке. Отец этого не заметил. Когда я вернулась в дом и ступила на порог уже с полицией, увидела, как он валялся среди гостиной в крови и с простреленной головой рядом с мамой и обняв обмякшее тело Мэдди.

Представляя то, что рассказывала Мэлроу, в сознании всплыл медвежонок на белом стуле из той комнаты.

Неровно вздохнув и часто моргая, она сказала:

– Мне тогда было семь, и теперь, спустя двадцать лет, мне пришлось пережить этот ужас снова.

Адам взглянул на нее и опустил голову, лишь бы не встречаться с ней глазами.

«Цели терапии были достигнуты» – подумал Дженсен.

«Не считая парочки трупов, чьи смерти надо объяснить» – добавил он самому себе.

– Поэтому так противились рассказывать?

Мэлроу кивнула, поправив спавшую на лицо челку. Белый свет потолочных ламп под решетками падал на ее светлую кожу с веснушками на лице.

– Именно поэтому каждый мог пережить свой страх или травму.

Повисла тишина. От происшедшего Адам был в негодовании и не знал, что думать. Все версии шли вразрез с привычной логикой.

Мэлроу пожала плечами, поправляя халат.

– Это что угодно, но только не убийство.

– Спасибо за помощь следствию, можете идти.

Выйдя из «допросной», он решил спуститься вниз, в холл. Запах больницы уже начинал его раздражать, поэтому Дженсен направился на улицу.

Вдохнув чистый воздух, стало немного легче.

Адам стоял, смотря на сине-розовый закат. За его спиной отворилась дверь и вышла доктор Мэлроу. Она прошла мимо него к парковке, открыла свою темно-синюю «Шкоду» и уехала. Дженсен неосознанно облизнул губы, наблюдая за ней, и направился обратно.

Войдя, он достал телефон из кармана и позвонил Брайту.

– Брайт, ты еще в больнице?

– Уже нет, а что ты хотел?

– А криминалисты закончили собирать материал?

– Да, а что?

– Да так, ничего. Я на сегодня уже закончил, завтра к вам поеду, мне нужна новая информация по делу, так что понадобятся отчеты. И, знаешь…

– Что?

– Я еще подумаю, брать это дело или нет.

До Адама донесся вздох.

– Ладно, Дженсен. На связи.

Завершив вызов, он направился вниз. Проверив, есть ли камеры в коридоре – их было не меньше пяти – он рассчитал, где у них слепые зоны, и начал двигаться к цели, едва ли не вплотную прижимаясь к стене.

Дверь была обклеена черно-желтой лентой, но Адам твердо решил, что ему нужно взглянуть на место преступления еще раз.