Только о нём вспомнила, как тут же мы его увидели, спешащего нам навстречу.

– Я ходил за хлебом, - радостно сообщил.
– Как здорово, что вас увидел. Хотел позвонить тебе, Женя, и пригласить на завтрашний спектакль. Мама купила для нас с ней билеты, но отец приходит завтра с морей - позвонил вдруг. Ты пойдёшь со мной? Не пропадать же билетам!

– Конечно, - согласилась я и радостно воскликнула: - Пожалуй, в первый раз пойду в наш Дом культуры на спектакль как настоящий зритель с билетом! Это будет здорово! Не надо ждать, когда все зайдут в зал, и выискивать в темноте свободное место или заносить табурет. Спасибо, Рич!
– И я бросилась парню на шею.

Он прямо расцвёл и собрался было меня проводить. Но я напомнила, что его дома ждут с хлебом. А увидимся мы с ним на репетиции. Он неохотно подчинился и пошёл к своему дому. А мы с подругой продолжили путь. Она мне сообщила, что редакторша разрешила ей оставаться после уборки в редакции на час или два, чтобы Дашка могла выучить уроки в тишине.

– Представляешь, даже позволила пользоваться интернетом в одном из кабинетов!
– радовалась девочка.
– Конечно, не для игры, а для уроков, если понадобится.

В доме у Даши вечерами не так-то просто уединиться и посидеть в тишине. Постоянные крики, ругань. Как она, бедная, ещё учится! Правда, в середнячках - в основном тройки и четвёрки. Но желание учиться дальше у неё преогромное, особенно в этом году. Она взялась серьёзно за учёбу. А вот у меня всё как в анекдоте: "Больше всего я ненавижу свою совесть. Ворчит постоянно. А ещё силу воли - эта вообще где-то шляется". Если бы не моя хорошая память и способность быстро соображать я бы не была ударницей. Так как уделяю урокам времени не так уж и много.

На следующий день Заринка всё же явилась в школу. Глаза у неё были карие, не изумрудные, но ослепляли сиянием и выразительностью не меньше. Ресницы длинные, густые, красиво изогнутые и сильно накрашенные. Почти иссиня-чёрные вьющиеся волосы игриво и загадочно спускались на плечи. Ну точь-в-точь прекрасная Эсмеральда, не хватает только пёстрого наряда да дрессированной козочки Джалли.

Преспокойно уселась за парту к Клепикову. Не похоже было, что она только вчера на него яростно ругалась. Сегодня между ними не чувствовалось никакого раздора, выглядели оба как парочка влюблённых.

На большой перемене к нам в класс забежала Ленка Петрова-Коробейница. Веснушчатое её лицо выражало откровенное любопытство.

– Я тут слышала, - затараторила она, остановившись около Заринки, - ты оказалась с линзами! Я так и знала! Такого ярко-зелёного цвета у глаз не может быть в природе! Ну, плутовка, почти всех провела!
– Вглядевшись в смущённые глаза Калашниковой, продолжила разочарованно: - Я думала, у тебя какие-нибудь бесцветные глаза, а они такие же яркие и красивые, хотя коричневые... Может, это тоже не твой цвет, а линзы?
– спросила с надеждой.

– На сей раз собственный и даже без прозрачных линз! Пока не закажу их!
– с вызовом в голосе откликнулась Заринка.

– Ну, хорошо, - перешла на миролюбивый тон Коробейница и сложила худые руки на груди.
– Ты и без изумрудных глаз клёвая картинка и супер-завлекалка.
– Взглянув на Клепикова, положившего свою ладонь на Заринкину, спросила: - Ты что ли с ним теперь?

– А тебе какое дело?
– вскинулась Калашникова.

– Никакого!
– хихикнула вдруг Ленка.
– Мне всё равно, с кем ты ходишь, лишь бы моего Кораблёва Никиту не трогала. Смотри у меня!
– и погрозила тонким длинным пальцем.
– Я лично сносить, как другие, не буду! Не смей посягать на моего парня!
– и умчалась.

От наглости такой мы с Дашкой замерли с полуоткрытым ртом, как полудурок Вустер из британского комедийного сериала "Дживс и Вустер". Какая нелепая ложь про моего брата! Никита не дружит с Коробейницей и никогда не станет её парнем! Она же считает его своим! Просто наглость с её стороны!

Но брат, когда я ему рассказала о нахальстве Петровой, не стал возмущаться. Он только посмеялся.

– Пусть думает и говорит, что хочет, лишь бы меня не трогала!
– сказал он.
– Её не переубедишь. Считает, если я с ней разговариваю по-доброму, значит у нас отношения. Я уже ей говорил, что мне нравится другая девчонка. А она твердит своё: нравится - это ещё не любовь, а она, Коробейница, будет ждать сколько угодно того момента, когда я её вдруг полюблю! Пусть ждёт до скончания века, если это ей нравится.

Обе репетиции на этот раз проходили в танцевальном классе, так как сцена готовилась для приезжих артистов. А на завтра вообще все кружки отменили.

Заринка на занятие не явилась. Крылосов сначала молчаливо зыркал на меня неприязненно, потом стал недовольно шипеть, что, мол, ошибаюсь и путаю его, хотя сам то и дело сбивался. Сжав зубы, я едва выдерживала. Но в конце всё же меня прорвало:

– Ты можешь свои просчёты на меня не перекладывать? Я не виновата, что твоя Заринка линзу потеряла! И не велика была беда - купит новые!