У Романа нет такой роскоши. Он не может позволить себе бессердечно относиться к их чувствам, потому что любит их, и это еще больше укрепляет то, что я всегда знал. Эта любовь — слабость. Или, возможно, роскошь, которую я не могу себе позволить.

— Я уверен, что она достаточно скоро смирится со своей ситуацией. Тем более, что позже на этой неделе ей придется переехать ко мне, — заявляю я. Это было одно из условий, которые я высказал при завершении сделки.

Темный взгляд Романа резко останавливается на моем. Я выгибаю бровь, увидев выражение его лица.

— Я еще не говорил ей об этом, — сообщает он мне. — Я оставлю эту задачу тебе. В конце концов, она твоя будущая жена.

— Хм. И когда, по-твоему, я ей скажу?

— У моей дочери завтра день рождения. Ты приглашен. Это даст тебе возможность встретиться с семьей, а также поговорить с Розой.

Я киваю.

— Хорошо. Тогда, думаю, увидимся завтра.

Дом Де Лука представляет собой большой особняк, уединенный в районе, который обеспечивает им уединение и чувство безопасности. Он очень похож на дом Руссо. Дом простой, сдержанный, с гладкими стенами и современной мебелью. Вокруг дома много произведений искусства, в основном скульптуры и глиняные фигурки. Меня они привлекают, эти вещи, я уверен, были созданы Розой. Удивительно, что ее руки могут создавать такие замысловато красивые вещи, как ваза передо мной. Она находится внутри витрины, а вдоль стен стоят еще несколько таких же. Там же висят картины. На некоторых стоит ее подпись, другие, я думаю, являются покупками.

Ее любовь к искусству — явное различие между нами. Меня это никогда особенно не волновало, и я не пытался это понять. Но она, кажется, делает это глубоко. Я все еще смотрю, когда чувствую чье-то присутствие позади себя. Я медленно поворачиваюсь и вижу не кого иного, как Елену Леган, которая вскоре станет Де Лукой. Она даже не пытается скрыть свою неприязнь ко мне. Он сияет в блеске ее зеленых глаз.

— Привет, — говорю я.

— Оставь любезности, — говорит она мне, поднимая руку. Ее взгляд скользит от моего лица к моему наряду — черному костюму-тройке. — Ты знал о дресс-коде, не так ли, зять?

Ее тон жесткий, поскольку она называет меня своим зятем.

Я пожимаю плечами. Роман сообщил мне, что это была полностью белая вечеринка. Я рассматриваю ее белое платье с легкой улыбкой.

— Я не ношу белое. Это вредно для моей репутации, родственница.

Забавно, что мы уже называем себя такими фамильными именами, хотя я еще даже не член семьи.

— И какая это будет репутация? Потому что, как это ни печально, похоже, о тебе никто ничего не знает. И ты собираешься жениться на одной из моих лучших подруг.

— Ты обо мне узнаешь в свое время, Елена, — уверяю я ее. — А пока я хотел бы познакомиться со своей будущей женой.

Она усмехается.

— Удачи с этим. Роза может быть доброй и с самым большим сердцем на свете, но даже она не в порядке, если ее продадут замуж.

— Обсуди это со своим женихом, а не со мной, — бормочу я.

— Конечно. Но есть некоторые вещи, которые находятся вне моего контроля, — грустно говорит она. — Если ты причинишь ей вред, я…

— Я слышал достаточно угроз, спасибо, — говорю я, перебивая ее.

Она хмурится.

— Ты мне правда не нравишься.

— Вещи меняются.

Она закатывает глаза и уходит к задней части дома, где проходит вечеринка. Я должен следовать за ней, но мои ноги почему-то остаются на месте перед скульптурами. Несколько секунд спустя я был вознагражден, когда услышал шаги, спускающиеся по ступенькам.

Я поворачиваюсь, и появляется Роза. Что-то внутри меня замирает при виде нее. Она действительно красивая. Как роза. Ее назвали удачно. Красивая и хрупкая. Мне не хотелось бы ее сломать, но я не уверен, что знаю, как этого не сделать. Ее темные волосы струятся по плечам, на ней белое платье до середины бедра. Это просто и сдержанно, но то, как оно облегает каждый изгиб ее тела, — это зрелище, на которое стоит посмотреть.

Мне всегда нравилось придавать женщинам немного веса. Тело Розы настолько полно, что мне не терпится обнять ее. Ее взгляд устремлён на телефон, когда она спускается вниз, высокие каблуки цокают по поверхности блестящих светло-коричневых ступенек. Она уже почти внизу, когда ее голова наконец поднимается и ее глаза встречаются с моими.

Она втягивает воздух, и ее голубые глаза расширяются. Какое-то время мы просто смотрим друг на друга. А потом ее глаза сужаются, и она оборачивается. Я немедленно двигаюсь, поднимаясь по лестнице. Мои руки сжимаются вокруг ее запястья, прежде чем она успевает подняться. Я осторожно дергаю.

— Эй, — говорю я.

Она поворачивается, хотя и неохотно.

— Что ты хочешь?

Я улыбаюсь, забавляясь.

— Вряд ли так можно разговаривать со своим будущим мужем.

Ее взгляд обостряется, и она отрывает руку.

— Слушай, я уже согласилась выйти за тебя замуж. Но это не значит, что я готова подчиняться любому моменту в твоём присутствии прямо сейчас. Я еще со всем этим смирюсь. Итак, не мог бы ты оставить меня в покое?

Я притворяюсь, что думаю об этом на мгновение, прижимая палец к подбородку.