— Это, что у нас тут за расистские настроения?! В китайских девушек он может, а в русских нет?! — лицо Марьи сияло от удовольствия. Все голубчик попался! — И что главное для пользы общего дела не хочет!

Вокруг раздавались смешки, Ло кряхтел и в полголоса обещал Шведу, что все ему припомнит. А Оле посмеиваясь в ответ, завязывал тесемки кокошника и стягивал на спине сарафан.

— Вуаля! — китаец резко развернулся лицом к зрителям и застыл, раскинув руки. Двор замер, толстенькие щеки и раскосые глаза в сочетании с ярким головным убором, и сарафаном производили убойное впечатление. Хохотали все. Самозабвенно и до слез. Циркачи, уставшие от беспросветной жизни, вдруг снова научились смеяться. Ло кружился, раздувая юбку, из-под которой смешно торчали сапоги и ходули, кланялся и подпрыгивал. Хохотал сержант Смит, только, что вошедший во двор, вытирая большой ладонью глаза. Впервые за два года улыбался Федор.

— Мистер Ротрок, — полицейский, все еще улыбаясь, подошел к Нике. — Вы людей на работу нанимаете?

— Нанимаем, — несколько растерялся проф. — А вы сержант, кого-то хотите предложить?

— Да хочу. Себя.

Раскопки склада оказались столь увлекательны, что о неприготовленном обеде напомнил только крик Зары с крыльца фургона, зовущего обедать Стаси, Алекса и Федора.

Когда к ней заинтересовано обернулись все работавшие во дворе, цыганка рассмеялась и отмахнулась.

— На всех у меня не хватит!

Цирковые переглянулись и стали потихоньку расходиться. Стаси и Алекс неуверенно топтались рядом с командой. Идти обедать самим, им было явно неудобно.

— Бегите ребята, пока не остыло, — улыбнулся им Ник.

— Но, вы же ничего не готовили… — подростки мялись в нерешительности.

— Да не страшно, вот сейчас за свежим хлебом сбегаем, тушенку откроем, да самовар вскипятим, — успокоила их Марья. — Вот и будет обед.

— Я мог бы предложить вам неплохой паб, — глядя в след брату и сестре, предложил полицейский. — Кормят хорошо и не дорого. Правда, вечером там собираются только мужчины и женщины определенной профессии.

— Сейчас вроде не вечер, — пожал плечами Оле. — Да и вечером вряд ли кто пристанет к дамам в сопровождении кучи мужчин.

Паб оказался настоящим ирландским. Первый зал в полуподвале, со стенами и круглым сводчатым потолком из неоштукатуренного красного кирпича. С коваными решетками окон, настенных светильников и большой круглой люстрой на цепях. И, конечно же, большим камином. Хотя на улице уже было тепло от весеннего солнца, но в полуподвале было прохладно. Из большого зала куда-то дальше вели две арочные двери темного дерева. За стойкой протирала глиняные кружки высокая с мощными покатыми плечами борца женщина. Пожалуй, роста в ней было под метр девяноста. Одета женщина была в серый свитер грубой вязки, очень похожий на рыбацкий, но украшенный узорами из шнура. На рыжих, с сильной проседью волосах, заплетенных в косу, красовался полотняный берет восьмиклинка. Дама была очень колоритна и производила сильное впечатление. Робин полюбовался на реакцию своих работодателей и остался, весьма доволен. Хозяйка заведения вдова О» Малин, производила неизгладимое впечатление на не подготовленных зрителей.

Сержанта тут знали, и было видно, что уважали. После недолгих переговоров, компанию определили в небольшой зал, спрятанный за одной из дверей. Команда удобно расположилась за большим столом, рассчитанным человек на пятнадцать, и приступила к выбору. В меню значились чисто ирландские блюда, тушеная баранья грудинка «стью», ирландское рагу и грибной суп с травами, и картофельный пирог. На десерт предлагался фруктовый хлеб — «брал брак». Ребята, не удержавшись, заказали еще и по пинте портера. Девушки собирались, ехать к модистке сразу после обеда, и благоухать пивным запахом было бы некстати. Поэтому Марья заказала два кофе, себе и Эни. Девушка, подавальщица на просьбу принести кофе отреагировала весьма странно. Сначала вопросительно посмотрела на сержанта, как бы убеждаясь, что она не ослышалась, потом перевела взгляд на Марью, похлопала глазами, слегка присела в книксене и ушла.

— Я что-то не то заказала? — Марья недоуменно смотрела на Робина. — Можно подумать, я опиума покурить захотела!

— Курильни опиума расположены в китайском квартале, — спокойно пожал плечами сержант. — туда много людей ходит. А вот кофе пью только самые эксцентричные.

— Сержант вы не шутите? — Ник заподозрил розыгрыш и решил уточнить. — Опиум курить можно легально, а кофе пьют извращенцы?

— Да! — ответ прозвучал убежденно и удивленно одновременно.

— Хорошо оставим вопрос о пристрастиях к напитку на потом, нас интересует другое, — примирительно поднял ладонь Ло. — Мистер Смит…

— Робин если хотите, — предложил сержант.

— Хотим, но уж и нас тогда… — командир представил всех по именам, начиная с женской часть команды. — Скажите Робин, просьба принять вас на работу была шуткой, или розыгрышем?

— Нет, это не шутка. Я не позволил бы себе так с вами шутить, — лицо полицейского было совершенно бесстрастным. — Я действительно хочу попасть на Аляску, и с вами это будет проще всего сделать.

— Простите, мою назойливость, но это странно, человек, сделавший успешную карьеру в полиции, вдруг бросает все и уезжает, — попытался возразить Ник.

— Это выглядит не более странно, чем компания образованных и не бедных людей, вдруг примыкающая к бродячему цирку. И тем самым, более чем понижающая свое положение в обществе? — все так же спокойно спросил сержант. — И более странно, чем командующий белыми людьми китаец? Я уже не говорю о черном, все решения, которого принимаются как истина в последней инстанции.

— Ну, почему все? — слегка обиделась Марья. — Иногда очень даже оспаривается. Бурно и с экспрессией.

— Конечно — какой суп сегодня сварить на обед…